Демон распиливал его на части, превращая в сгусток боли и крови. Миклош пытался сдерживать крики, чтобы сюда не слетелись все стражники замка, но выходило плохо. Демон не останавливался ни на секунду. Двигался все быстрее и, кажется, увеличивался в размерах. Миклош начал беззвучно рыдать. Внутри все жгло. За что? Почему так больно? Да столько же можно?!
Дыхание перехватило. Руки ослабели. Он упал на пол, утыкаясь лицом в холодный пол.
Сколько времени прошло? Секунды или часы? Внизу стало горячо и опять мокро. Послышался какой-то шорох, и острые когти наконец оставили его раненую кожу в покое.
Миклош так и лежал на полу, ощущая влажный холод там, где секунду назад бушевало жестокое пламя.
– А ты мне понравилс-с-ся… – Смех демона долетал как будто издалека. – Захочеш-ш-шь развлечься по-настоящему, призови меня опять. – Демон загоготал. – Теперь ты отмечен мной. Наш-ш-ша с-сделка с-скреплена, и нет с-с-способа ее рас-с-сторгнуть. Хватит валятьс-с-ся. – Демон пнул его в живот. – Забыл, что должен с-с-сделать? Открой реш-ш-шетки, и будешь владеть здес-сь всем.
Миклош с трудом поднялся, опираясь о локти. От каждого движения все внизу простреливало огненными вспышками агонии. По бедрам снова что-то потекло. Миклош не желал знать кровь ли это или семя проклятого демона.
Монстр вышел из камеры. Послышался скрежет еще одной двери, а потом раздался полный страха женский крик. Сиплый голос демона что-то проговорил, но Миклош не смог разобрать что. Кое-как он принялся натягивать на себя одежду. Ноги дрожали, и пришлось прижаться к холодной стене.
В камеру снова заглянул демон. Он держал за ногу лежащую на полу Фиданку. Кажется, она была без сознания.
– Встал наконец? Пош-ш-шевеливайся. Неудивительно, что всем заправляет твой брат. Помни, младш-ш-ший сын: решетки. Они должны быть открыты.
Демон развернулся и, неторопливо побрел куда-то, волоча за собой Фиданку.
Миклош не смог сдержать рыдание. Полный муки всхлип вырвался на свободу. Грязная тварь! Да как только демон посмел?! Зачем он вообще его призвал?
В голове встрепенулся тихий голосок и быстро зашептал: «Как зачем? Чтобы получить свое. Твоей вины в этом нет. Это все Габор. Твой брат. Из-за него ты оказался здесь. Из-за него был вынужден призвать демона и терпеть это зверское насилие. Из-за него ты разлучен с Вильгельмом. Все твои беды из-за него, только из-за него».
Вздрагивая и морщась от каждого движения, Миклош оделся до конца и кивнул самому себе. Все верно. Во всем случившемся вина только Габора. И он ответит за каждую секунду боли и унижения, которые Миклош был вынужден терпеть.