– Монастырь, в котором держали жертв для него.
Олеся все еще боялась смотреть Габору в глаза. Кажется, он готов был ответить на любой вопрос.
– Твоя мать была из Рода Ворона?
– Да.
– Ты с ней… был не очень близок?
– Она ненавидела отца и собиралась замуж за другого. За обычного дворянина. Но… она была незаконной дочерью прежнего короля, и он решил упрочить ее положение, выдав за моего отца. Однажды она увидела, как я пью кровь демона. В тот момент наша семья перестала существовать. Она повсюду развешивала знамена с гербом своего рода, чтобы напомнить мне и отцу, что никак с нами не связана.
Олеся удивленно посмотрела на него, все-таки осмелившись взглянуть в глаза:
– Твоя мать – незаконная дочь короля?
– Умершего короля. И единокровная сестра нынешнего.
В голове постепенно начала складываться картина всего происходящего.
– То есть ты планировал отказаться от свадьбы, намекнув королю, что являешься родственником его дочери? Вы же, получается, двоюродные брат и сестра?
Габор неожиданно рассмеялся, откинув голову. Какой же он красивый. Уверенный. Сильный. С таким ничего не страшно. Господи… Олеся несмело потянули руки к Габору и положила ему на плечи. Ощутив ее прикосновение, он тут же перестал смеяться и серьезно взглянул на нее:
– Нет. Такие родственные связи никогда не были помехой браку.
– Тогда как ты собирался отказаться?
– Уже много столетий власть в Бергандии в руках Великих Родов. Никто не правит, кроме нас. Как только одна династия ослабевает или начинает вызывать недовольство народа, власть тут же перехватывает другая. Нынешний король не очень-то любим людьми. Его сын слаб и не пользуется авторитетом. И если его величество, – Габор криво ухмыльнулся, – хочет сохранить свой престол, то ему лучше оставить меня в покое. В противном случае, мне ничего не стоит собрать сторонников и отобрать у него трон.
– О-о-о… Ради меня ты готов пойти против короля? А что если пророчество – правда? – Олеся осмелилась озвучить то, что терзало душу.
Габор ударил кулаком по стене с такой силой, что в каменной кладке осталась вмятина.
– Я открыл тебе всю правду о себе. О тех зверствах, что творил мой род! О сотнях женщин, погубленных моими предками. Сейчас ты должна кричать от ужаса и искать способ сбежать от меня! Ты должна ненавидеть меня и презирать! Во мне столько отравленной крови, что хватило бы наполнить ею море.
Олеся не знала, как назвать то чувство, которое разлилось в груди, а потом начало затапливать все нутро. Дрожь в пальцах – от желания обнять его. Сами собой призывно раскрывшиеся губы – от необходимости поцеловать его. Внезапно усилившийся ветер – словно побуждение прижаться к нему ближе и согреться.