Она закусила нижнюю губу, как будто его слова мучили и искушали ее.
– Я еще с тобой не разделалась. Хочу уничтожить тебя, раздавить.
Он снова шутя развел руками:
– Ты уже пыталась. Вон, в суп мышьяк подсыпала. Но у меня отменные вкусовые рецепторы. А еще…
– Я не собиралась тебя убивать. Ты такой… чокнутый, что тебе, наверное, только этого и надо. Нет, я хочу растоптать твое паршивое самомнение!
– По-твоему, ты еще его не растоптала? Дорогая, что еще ты могла бы добавить к тому, что делаешь все это время? Что, по-твоему, дает мне силы жить дальше?
– Самомнение.
В груди у него заклокотал смех, потом Вик снова посерьезнел:
– Какое там самомнение! Я собрал воедино обломки своего «я» и удерживаю их волевым усилием. Так что, если угодно, я продолжаю жить исключительно силой воли, а никаким не самомнением. У меня его нет и не было, – в отчаянии закончил он.
Разговор доставлял ему большое удовольствие. Приятно было слышать свой голос как бы со стороны, будто магнитофонную запись. Вик понимал, что говорит драматично, как актер, совмещая чистую страсть и махровое лицедейство. Он взмахнул рукой и продолжил звучным, глубоким голосом: – Я люблю тебя и готов отдать тебе все, чего бы ты ни пожелала! Я уступлю тебе все, что в моих силах. – Он на миг умолк и подумал, что уже уступил ей свою половину кровати, но этого вслух говорить не стоило: он или сам рассмеется, или ее рассмешит. – Это мое последнее предложение. Не знаю, что еще я могу сделать.
– Я сказала тебе, – медленно произнесла она. – Я еще не разделалась с тобой. Если хочешь, сам подавай на развод. Для тебя это куда безопаснее. Ты ведь считаешь, что для этого есть веские основания, – ехидно сказала она, будто основания были вымышленными и было бы подло на них ссылаться.
– Я никогда не говорил, что хочу развестись. Если бы я на это пошел, то чувствовал бы, что уклоняюсь от ответственности. Да и вообще, мужчина не должен подавать на развод. Подавать на развод должна жена. Послушай, все эти ссоры…
– Это еще цветочки.
– Вот и я об этом. Зачем тебе этот воинственный тон? – примирительно сказал он.
– Ты прав. Лучше приберечь его для последней атаки, – все так же воинственно ответила она.
Вик вздохнул:
– Что ж, status quo[32] остается status quo ante[33]. Когда к тебе в гости придут Ральф и Уилсон? Пригласи их. Я справлюсь.
Она в упор смотрела на него зелено-карими глазами, холодными и неподвижными, как у жабы.
– Тебе больше нечего сказать? – спросил он.
– Я все сказала.
– Тогда я, пожалуй, удалюсь. – Он встал и улыбнулся. – Спокойной ночи. Приятных снов. – Он забрал трубку со столика у кресла и отправился в свой мир – гараж и флигель.