— Фигассе! — поворачиваюсь к Вес. — Я чего-то не знаю?
— Зенг начал встречаться с Рамирой, а Фенг с Аяной.
— Аяной?! А я думал, они не ладят… — задумчиво смотрю на потолок, вспоминая, как эти двое постоянно цапались. Аяна — тви’лечка с Чикагу и обладает далеко не миролюбивым нравом. С другой стороны, могу порадоваться за друга.
— Да. Вроде даже Грис с кем-то гулять начал, — добила меня Вес.
— O’valik! — в удивлении выдаю на тогрутском.
— Вернее, не столько встречаться, сколько переписываться, так как она со Ска-Гора.
— А… тогда понятно, — киваю. На Ска-Горе очень много вуки, несложно догадаться, что наш лохматый друг нашел себе партнёра того же вида, что и он сам.
— Тебе помочь с кремом? — сменила тему Вес, взяв тюбик и повертев тот в руках, рассматривая моё лицо.
— Буду признателен.
Когда я перевернулся лицом на подушку, с меня сняли майку, и, сев верхом, стали намазывать лечебный крем на пятна на коже.
— Что-то я отстал от жизни за всеми этими тренировками, — бурчу в подушку.
— Только заметил? — хихикнула Вес.
— Угу. Там встречаются, эти что-то мутят… а я ни сном ни духом.
— Шейд, ты понимаешь, что у тебя отработок и личных занятий стало больше, чем классовых? — полыхнула негодованием Вес.
— Я нахожу это забавным, — хмыкаю.
— А я — нет.
— М?
— Куда делся тот Шейд, который пришёл вместе с нами в храм? Дня не проходило, чтобы ты меня не подколол, а про твою тягу почесать у меня за ушком я вообще молчу.
— У тебя очень милые ушки, — улыбаюсь.
— Ага, — смутилась она, — Но сейчас я ведь тебя почти не вижу. Ты постоянно где-то пропадаешь.
— И это хорошо! Ауч! Вес! — возмущаюсь от удара по синяку.
— Неужели моя компания тебе так неприятна? — на меня насупились.
— Я этого не говорил. Я сказал, что в целях безопасности иногда от меня стоит держаться подальше во избежании, так сказать, несчастного случая.
— Дурак ты. Как есть дурак.
— Я этого никогда не отриал.
— Хи. И что, неужели за этими тренировками ты даже ни с кем не встречаешься?
— Если только с кроватью и подушкой, — улыбаюсь, да и Вессира засмеялась.
— Что, и даже на примете нет?
— Ну… как сказать, — я повернул голову и посмотрел на эту хитрую моську, — А что?
— И кто она? — ух, как Вес-то полыхнула. Возмущение, гнев, сожаление, обида… нет, милая, куда это тебя понесло? А ну-ка…
— Милая, симпатичная, ушастая… ещё я её за ушком чесал, — катара смутилась, и от той бури не осталось даже следа.
— Честно?
— Абсолютно.
— Значит, я тебе всё-таки нравлюсь?
— Ты уже знаешь ответ, — прикрываю глаза, млея от массажа на плечах. Сама Вес приблизилась и прошептала мне на ушко: