– Ты вообще слышишь, что я тебе говорю?! – не унималась женщина.
– Да уже весь город слышит, – не выдержал Марк.
– Не лезьте не в свое дело! – мгновенно переключилась блондинка.
– Вы в моем магазине, – холодно заметил Кауфман. – Выметайтесь отсюда и делайте что хотите.
– Не указывайте мне, что делать! – зашипела блондинка.
– Не то что? – спокойно спросил Марк.
– Слушай внимательно, старый мудак, если ты думаешь, что имеешь право так со мной разговаривать, то ты сильно ошибаешься! Я тебя уничтожу! Ты понял? – Женщина прямо на глазах превращалась в гибрид змеи и рэкетира.
– Приступайте, – сказал Кауфман.
– Что? – чуть сдулась блондинка.
– Приступайте к уничтожению старого мудака, – любезно объяснил Кауфман.
– Ах ты… – Женщина надулась, казалось, что она вот-вот лопнет.
Кауфману захотелось ткнуть ее иголочкой.
– Я…
Блондинка угрожающе двинулась к стойке. В этот момент птица вспорхнула на прилавок, широко раскинула крылья и протяжно крикнула, угрожающе глядя на женщину. Та опешила и немного стушевалась. Грозное выражение на ее лице сменилось жалобным. Казалось, что она вот-вот заплачет.
Кауфман успокаивающе тронул птицу и сказал:
– Вы, конечно, вольны объявить войну всему миру, но это не значит, что мир это хотя бы заметит.
– Пошли. – Блондинка взяла Брендона за руку, но тот не сдвинулся с места. Он зачарованно смотрел на птицу. – Я сказала, пошли! – рявкнула женщина и снова дернула мальчика за руку.
Тот, как ни странно, устоял.
– Это папа, – каким-то не своим голосом сказал Брендон.
– Что? – не поняла блондинка.
– Папа! – Мальчик указал на птицу.
– Что за чушь? – скривилась женщина, но кинула быстрый взгляд на сокола. – Да пошли же!
– Нет! – твердо ответил Брендон.
Блондинка просто схватила его и оторвала от земли. Мальчик стал биться в ее руках с такой силой, что она, не сделав и двух шагов, была вынуждена его бросить.
– Я не могу тебя тащить!
– Я этого и не просил! – вдруг закричал мальчик.
Женщина удивленно отпрянула. Посмотрела на него так, будто видит впервые. На глазах у нее проступили слезы.
– Да я всю жизнь… Ради тебя… Да ты хоть понимаешь…
– Не надо ради меня! Ничего не надо! – В Брендона будто бы вселился бес. – Я ни о чем тебя не просил!
Блондинка в ужасе закрыла рот рукой, будто сдерживая крик.
Кауфман накрыл трубку специальным колпачком, туша тлеющий табак. И подвинул сокола, чтобы тот не загораживал ему обзор.
– Кажется, переборщил, – шепнул он.
Птица наклонила голову и посмотрела на него.
– Что ты такое говоришь? – наконец справилась с собой женщина.
– Алиса, – обратился Кауфман к блондинке, но та, кажется, ничего не услышала. – Алиса!