Явившись в Ватикан, Микеланджело обнаружил там трибунал, который собрался судить его.
— Микеланджело, — сказал папа, — мы вызвали тебя, чтобы ты ответил на наши вопросы.
— Спрашивайте! — промолвил Микеланджело.
— Интенданты собора святого Петра утверждают, что в церкви будет темно.
— И кто из этих болванов так сказал?
— Я! — произнес Марчелло Червини, вставая.
— Так знайте же, монсиньор, — сказал Микеланджело кардиналу, которому вскоре предстояло стать папой, — что помимо того окна, какое я проделал недавно, в своде будет еще три, а значит, в церкви станет втрое больше света, чем сейчас.
— Тогда почему вы мне этого не сказали? — не унимался Марчелло Червини.
— Потому что я не обязан делиться моими планами ни с вами, ни с кем-либо другим, — ответил Микеланджело. — Ваше дело — беречь деньги от воров и по мере надобности выдавать их мне, а строить церковь — это мое дело.
Затем он обратился к папе:
— Святой отец, вам известно, что, взявшись за строительство собора святого Петра, я первым делом отказался от жалованья. Вы видите сами, как меня вознаграждают за труд. Надо думать, гонения, которым я здесь подвергаюсь, помогут мне попасть в рай: иначе, согласитесь, с моей стороны просто безумие продолжать эту работу.
— Подойдите, сын мой, — обратился к нему Юлий III, вставая с места.
Микеланджело подошел к папе и преклонил перед ним колена. Юлий III возложил ему руки на плечи.
— Сын мой, — произнес он, — ваш труд зачтется вам и на том свете, и на этом. Положитесь на Бога и на меня.
С этого дня никто не осмеливался оспаривать авторитет Микеланджело.
Юлий III умер. На папский трон взошел Павел IV.
Первым делом новый папа вознамерился соскоблить «Страшный Суд», ибо его возмущали изображенные там нагие тела. К счастью, его отговорили от такой крайности, и он лишь изъявил желание, чтобы Микеланджело прикрыл наготу своих фигур. «Передайте папе, — сказал художник, — чтобы он поменьше думал об исправлении картин, ведь это дело нетрудное, и побольше думал об исправлении людей, что гораздо труднее».
Семнадцать лет Микеланджело занимался титаническим трудом. Семнадцать лет вся мощь его гения была сосредоточена на единственной задаче; правда, этой задачей было строительство собора святого Петра.
Семнадцатого февраля 1563 года Микеланджело умер, оставив в качестве завещания всего три распоряжения: «Завещаю мою душу Богу, мое тело — земле, мое имущество — ближайшим родственникам».
Его дом находится во Флоренции, Это не дом, где он родился, не дом, где он умер, — это лишь прибежище, где он укрывался на время очередных гонений; здесь хранятся его резец и палитра, его молоток и кисти; здесь его посетила Виттория Колонна, новая Беатриче этого нового Данте.