Первое, что я увидел, выйдя около пяти часов утра на палубу, — это маневрирующий русский флот в Балтийском море. Флагманский штандарт отмечал корабль, на котором находился великий князь Константин.
Князь очень любит море и сейчас явно не слишком торопился возвращаться в Кронштадт. Он шел только под тремя марселями, тогда как можно было плыть под всеми парусами.
Хотя «Владимир» не слишком быстроходен, мы вскоре обогнали флагманский корабль.
Около семи часов мы стали различать над неспокойным рыжеватым морем крепостные укрепления Кронштадта.
Кронштадт был заложен Петром Великим, и его основание датируется 1710 годом. С точки зрения тех, кто относится к языку с особым педантизмом, название города следовало бы писать как «Кроунштадт», то есть Коронный город, но, питая пристрастие к голландскому языку, Петр назвал его Кронштадтом, подобно тому, как Петербург он сначала назвал Питербургом.
Он является резиденцией русского адмиралтейства (я говорю о Кронштадте, разумеется).
Во время последней войны адмиралу Нейпиру было поручено захватить эту крепость. По его мнению, для английского флота это было минутным делом: он собирался завтракать в Кронштадте, а обедать в Петербурге. Когда поднимали перед походом якорь, адмирала спросили о его последних приказаниях.
Грозный коммодор потребовал удвоить запасы хлороформа.
В судовые аптеки было доставлено удвоенное количество хлороформа; но, подойдя к Кронштадту, адмирал Нейпир удовольствовался лишь тем, что просалютовал ему.
Кронштадт просто-напросто неприступен, но это не было известно адмиралу Нейпиру. Мы утешили его, взяв Бомарзунд.
Именно в Кронштадте пароходы, следующие из Штеттина в Петербург, и, я полагаю, все другие пароходы, имеющие слишком большую осадку, чтобы подниматься вверх по Неве до Английской набережной, делают конечную остановку.
Сюда приходит судно с малым водоизмещением и забирает пассажиров.
Обладая возможностями устранять любые трудности, граф Кушелев написал из Парижа, чтобы за ним прислали судно в Кронштадт. Таким образом, оставив все свои вещи, мы не претерпели никакой задержки и тотчас продолжили путь в Петербург.
И если уж не наше прибытие, то хотя бы наше отплытие удостоилось орудийного салюта.
Великий князь Константин салютовал Кронштадту двадцатью одним пушечным выстрелом, и Кронштадт, в свою очередь, приветствовал великого князя двадцатью одним ответным выстрелом.
В общей сложности в нашу честь было произведено сорок два пушечных выстрела. Нужно быть чересчур требовательным, чтобы пожелать большего.
При виде Кронштадта мне вспомнился случай, который произошел у г-на де Вильбоа с императрицей Екатериной Первой.