Егорова взяли! Может быть, ночью из постели вынули, жену его отправили далеко... И обжитую квартиру на третьем этаже, вместе с мебелью, постельным бельем, столовым серебром, кастеляншей и лакеем, получил Анатолий Серов вместе со своей Лапарузкой...»
Дата смерти Егорова точно неизвестна, есть две — 22 февраля 1939 года, когда Анатолий был еще жив, и 10 декабря 1941 года.
Серовым квартира понравилась. Оба они нажились в стесненных условиях достаточно, теперь наслаждались жизнью. Он шутил, что сделает ее своим штурманом, она втайне мечтала, что летать он бросит, поступит в академию, и тревоги ее кончатся сами собой. В магазине «Мясо» покупали Толе его любимые сибирские пельмени. О Егорове и других репрессированных они не думали вовсе. Какова была бы судьба Серова — человека яркого, слишком заметного и независимого, неизвестно. Ясно, что рано или поздно он тоже «вырос» бы из отчаянного «сокола» в значительного военного чиновника. И тогда... Но в тот год Сталин относился к своим «соколам» с теплом. К Серову — «как к сыну».
Валентину, выбор его, одобрял. Спросил у нее про отца.
— У меня нет отца, — ответила она, краснея.
— Как нэт отца? У каждого человека должен быть отэц.
Может быть, она подумала тогда, что он, Сталин, и есть ее настоящий отец. В искренней ненависти дочери к Василию Половикову в те поры сомневаться не приходится.
Возвращаясь с полетов, Толя обычно звонил долго и пронзительно. Как будто возвещал: «Начинается праздник, я вернулся!» Таня, домашняя работница, бежала открывать дверь.
— Валька дома?
Все свободное время они проводили вместе. В гостях ли, в театре, в клубе мастеров искусств, в Доме актера Толя и Валя неизменно становились центром любой компании. Лапарузка очень быстро переняла серовскую манеру подшучивать над друзьями Впрочем, и сама она любила задеть словом, не без этого.
Каждый день у Серовых превращался в праздник. Постоянные встречи, друзья, застолья. «Когда пилот не в небе, он гуляет», — говорили товарищи. И они не теряли ни минуты. Легкие на подъем, всегда веселые, не знающие ни в чем отказа и всегда готовые к самой неожиданной вечеринке.
Валентина Серова уже тогда пользовалась необычайным успехом. Летчики называли ее ВВС — «военно-воздушные силы»... Иногда Толе казалось, что ни один мужчина не может спокойно пройти мимо его Лапарузки. К ней без конца подходили, просили автограф, просили с ней сфотографироваться, и если случайно на несколько минут она оказывалась в чужой компании поклонников и поклонниц, а его оттесняли в сторонку, Толя впадал в мрачное, унылое состояние. Он хотел, чтобы она принадлежала только ему, и сразу терял самообладание. Куда-то пропадали его обаяние и гонор, веселый взгляд становился мрачным и недобрым. Это всем бросалось в глаза. Толя был ревнив, но достаточно самоуверен и отходчив.