Иногда в названии синдрома соединяются имена двух и более ученых. Порой это происходит потому, что один из них чрезвычайно плодовит и присоединение дополнительного имени помогает избежать путаницы. Существует синдром Шпринцена — Гольдберга, который нельзя было назвать просто синдромом Шпринцена, так как это название было уже занято. Чтобы еще больше все запутать, есть еще синдром Гольдберга — Шпринцена: тот же самый Гольдберг и тот же самый Шпринцен, а заболевания совершенно разные. Вероятно, чемпион по количеству названных в честь него наследственных заболеваний — Джон Опиц. С его именем связаны синдром Опица G/BBB (известный также как синдром Опица G, синдром Опица BBB и синдром Опица — Фриаса), синдром Опица C (известный также как синдром тригоноцефалии Опица), синдром Опица — Каведжиа, синдром Боринга — Опица и синдром Смита — Лемли — Опица. Буквы G, BBB и C связаны с практикой, которой Опиц придерживался в 1960–1970-е гг., — называть новооткрытые синдромы по первым инициалам пациентов, которых он описывал: характерный заголовок его статьи — «Синдром множественных врожденных патологий С» (The C Syndrome of Multiple Congenital Anomalies). Эта практика так и не прижилась среди специалистов и в любом случае потеряла бы смысл, если бы букв алфавита не хватило.
Между прочим, то, что Шпринцен постеснялся назвать синдром в честь себя, не такое уж редкое явление. Синдром Нунан известен (в ретроспективе) из сообщений, сделанных задолго до того, как Жаклин Нунан>{42} дала первое полноценное описание болезни, и, по-видимому, она далеко не сразу привыкла к такому употреблению своего имени: пройдет почти десять лет, прежде чем она сама употребит название «синдром Нунан» в своей статье. В тематическом номере журнала за 1968 г. четыре из пяти статей были озаглавлены «Синдром Нунан»; единственная из пяти, не носившая этого заголовка, принадлежала самой Нунан.
Подобная скромность не пережиток прошлого. В 1998 г. мои друзья Дэвид Моват и Мередит Уилсон с коллегами описали синдром, который другие вскоре окрестили синдромом Мовата — Уилсон[89]. Хотя впоследствии Дэвид и Мередит стали использовать это название в своих публикациях, не помню, чтобы они когда-нибудь произносили слова «синдром Мовата — Уилсон». Максимум, что они себе позволяют, — это аббревиатуру «СМУ».
Разумеется, если существует традиция, то есть и те, кто ее нарушает. Надо отдать должное дерзости докторов Бетте и Граф>{43}, которые решили обойтись без посредников и озаглавить свою статью 1998 г. «Оропалатальная дисплазия Бетте — Граф — новый синдром» (Oro-palatal Dysplasia Bettex — Graf — a New Syndrome). К несчастью для них, термин не особенно прижился, а возможно, заболевание слишком редкое, чтобы кто-то другой, наблюдая его, поставил вопрос об использовании этого названия.