— Каэм… господин Ирр, — поправилась она, — неужто улетел, госпожа Тэн? Мой бедный мальчик…
Если бы не смертный час, Райле ни за что не осмелилась бы так его назвать. С мимолётной горечью я подумала, что в отношениях драконов и людей много неправильного, и придётся это поменять.
— Райле, — я села рядом с ней, — господин Ирр передавал, что он всегда был доволен твоей службой. И ещё, — я помедлила, — он любит тебя.
Этого Каэм не говорил, но я читала в тот день все чувства в его глазах.
Взгляд Райле затуманился.
— Любит… свою старую няньку… Я так рада это слышать, госпожа Тэн. Сами знаете, от господина Ирр ласкового слова не дождаться, покуда совсем худо тебе не станет.
— Он… немного изменился, — сказала я после короткой паузы.
— Потому, — слабо улыбнулась Райле, — что он к вам неравнодушен.
— Что?! Правда?! — изумилась я, однако Райле не стала ничего добавлять к своим словам, а вместо этого поманила Эсимэ:
— Садись, дитя, попрощаемся.
Слёзы — крупные, как горошины — так и полились из чёрных глаз. Надо же, какая Эсимэ мягкосердечная и привязчивая, подумала я, пока она, рыдая, усаживалась на постель рядом с Райле, и та гладила её по голове дрожащей рукой.
— Не плачь так, девочка. Все мы по воле Невидимого Бога когда-нибудь полетим в небеса.
Наступило тяжёлое молчание, и было отчётливо слышно, как в очаге треснуло сосновое полено.
Я покосилась на пузырёк лекаря. Вот и время облегчить страдания Райле — она договорит, я дам ей это выпить, и всё. Ох, как же не хотелось…
— Не думала, что так уйду, — сокрушённо поделилась Райле, поглаживая Эсимэ по двум чёрным косам, падавшим на грудь. — Госпожа Тэн, пауки-то… они не просто так бегали. Я тогда травы из сундучка вашего взяла… зелье для господина хотела сварить. Арен по надобности ушёл, Эсимэ на кухне была. И шорох мне почудился… будто подошёл кто-то к двери. Я обернулась — никого нет. А как вышла в коридор — паук… Только не случайно же он туда забрёл, госпожа Тэн…
Я сжала в руке пузырёк и выдохнула:
— Да. Во дворце враги.
— Вот то-то и оно, — Райле глубоко вздохнула и медленно опустилась на подушку. — Тяжко-то как, госпожа Тэн… в груди печёт, будто раскалённый очаг… и демоны дрова подбрасывают…
— Сейчас мы зальём это пламя, — пересилив себя, я протянула ей пузырёк. Райле утомлённо взглянула на него:
— Что это, госпожа Тэн?
— Избавление, — едва я произнесла это слово, как старая служанка понимающе кивнула головой, а Эсимэ заплакала ещё громче, кусая руки. Может, так принято в Тэсиане — оплакивать человека заранее?
Мне послышался какой-то шум в коридоре, голоса стражников, но всё это было неважно, когда смотришь, как Райле берётся за пробку, пытается вытащить её ослабевшими руками, бормочет: