Оборона на островах была в лучшем случае ничтожной: горстка зенитных орудий, несколько сотен плохо обученных новобранцев, несколько заграждений из колючей проволоки. Вот примерно и все. Неужели генерал Багери действительно ожидал, что он будет защищать эти стратегически важные острова с помощью этого? Он не мог быть серьезным. И на самом деле генерал Багери не был серьезен — или, по крайней мере, он не воспринимал угрозу российского вторжения всерьез. Когда Фаршад изложил эту перспективу по возвращении из Нью-Дели, генерал Багери сидел за своим столом, брал с блюда фисташки, раскалывал их скорлупу костяшками пальцев и терпеливо слушал. Затем с безразличием он спросил: — И это все?
То, что последовало за этим, было самой большой взбучкой, которую Фаршад получил по меньшей мере за десятилетие. По словам генерала Багери, идея российского вторжения на острова в Ормузском проливе была абсурдной. Тегеран и Москва были союзниками на протяжении десятилетий. Более того, информация поступила от индейцев, которые не были большими друзьями ни той, ни другой нации. Затем, переходя на личности, Багери сказал: — Лейтенант-коммандер Фаршад — (называя его полное звание, как бы напоминая ему, как низко он пал), — Я отправил вас на флот, чтобы вы не создавали больше проблем. Но теперь Верховный лидер сам прочитал ваше предупреждение о российском ударе. Вопреки моему совету, он решил освободить индийский танкер, а также приказал мне укрепить наши острова в проливе. Похоже, мне не удалось уберечь тебя от неприятностей.
Генерал Багери сообщил Фаршаду, что у него нет другого выбора, кроме как следовать приказам. Он был вынужден укрепить острова. Но его подкреплением будет один человек: Фаршад. Когда он покинул кабинет генерала Багери, то направился к небольшому судну, которое ожидало его, чтобы доставить на новое, заброшенное место службы. С тех пор как Фаршад прибыл на острова, он не позволял себе задаваться вопросом, сколько еще он там пробудет. Если русское вторжение — эти парашютисты спецназа, поддерживаемые их военно—морским флотом, — так и не произойдет, как долго Багери будет держать его в позе, чтобы отразить нападение? Неделю? Месяц? Год? Остаток своей жалкой жизни? Фаршад пришел к пониманию того, что, передав свое послание непосредственно верховному командованию, он стал архитектором своего собственного изгнания.
Несколько сотен призывников, которые обслуживали эти оборонительные сооружения, пережили подобное изгнание, некоторые из них в течение многих лет. Общаясь с ними, Фаршад узнал, что большинство из них имели в прошлом дисциплинарные нарушения. Эти острова превратились в свалку для тяжелых случаев. Склады снабжения не присылали им свежих продуктов, только упакованные пайки. Они принимали душ раз в неделю. Палатки, в которых они спали, часто уносило непредсказуемыми ветрами, бушевавшими в проливе.