2034: Роман о следующей мировой войне (ЛП) (Аккерман, Ставридис) - страница 68

Опухоль на его лице значительно уменьшилась. Его ребра чувствовали себя намного лучше. Когда Ведж сделал глубокий вдох, это больше не причиняло боли. Конечно, были некоторые шрамы, но ничего слишком плохого, ничего такого, что отвратило бы девушек, которые, как он представлял, ловили каждое его слово в барах вокруг авиабазы Мирамар, когда он возвращался домой со своими историями. За несколько дней до этого они дали ему чистую смену одежды, добавили в его рацион немного волокнистого мяса и посадили в правительственный самолет со стюардессами, фруктовым соком и арахисом в пакетиках — все, что он мог съесть. Конечно, он был не один. Охранники в штатском, с пистолетами за поясом и зеркальными солнцезащитными очками, скрывающими глаза, не спускали с него глаз. Когда Ведж по-клоунски подбросил несколько орешков в воздух и поймал их ртом, охранники даже рассмеялись, хотя Ведж не был уверен, смеялись они над ним или вместе с ним.

Самолет приземлился в темноте, и он предположил, что этот выбор был сделан намеренно. Затем его увезли из аэропорта в панельном фургоне с затемненными окнами. Никто ничего не сказал ему до поздней ночи, когда он готовился ко сну в застеленной ковром комнате, куда его поместили, больше похожей на тусклый гостиничный номер, чем на камеру, и более приятной, чем все, что Ведж видел за последние недели. Тем не менее, никто не сказал ему, куда его доставили. Все, что они сказали ему, это то, что завтра его посетит представитель Красного Креста. В ту ночь, взволнованный этой перспективой, он почти не спал. Образ привлекательной медсестры, похожей на ту, что развлекала солдат в USO tours в другую эпоху, неотступно приходил на ум. Он мог видеть ее необыкновенно красивое лицо, ее белую униформу, чулки, шапочку с маленьким красным крестом. Он знал, что в наши дни женщины из Красного Креста выглядят иначе, но ничего не мог с собой поделать. Его комната была пуста, хотя он предполагал, что за дверью стоит охранник, и в пустоте этой комнаты его воображение становилось все более обширным, когда он фантазировал об этой встрече, своем первом контакте с внешним миром почти за два месяца. Он видел, как ее накрашенные губы складываются в обнадеживающие слова: "Я отвезу тебя домой".

Когда на следующее утро его дверь открылась и появился худощавый индеец, его разочарование было велико.

В административном центре Второй армии никто не знал наверняка, что произошло в Южно-Китайском море. Генеральный штаб Вооруженных сил издал общенациональный приказ о мобилизации; страна вступала в войну или, по крайней мере, была на грани войны, но никто не мог точно сказать, почему. Покидая дом своей семьи, Фаршад подумал о том, чтобы надеть свою форму, но передумал. Он больше не был бригадным генералом в Революционной гвардии, не говоря уже о бригадном генерале в элитных силах Кудс. Теперь он был гражданским лицом, и хотя прошло всего несколько недель, разрыв казался постоянным — не переломом, а ампутацией. Была ли эта ампутация обратимой, Фаршад вскоре выяснит. Он стоял в очереди, которая тянулась по коридору на третьем этаже этого огромного административного здания. Он был, как он догадался, самым старым человеком в очереди на несколько десятилетий. Он чувствовал, как остальные украдкой поглядывают на этого человека со всеми шрамами и тремя пальцами на правой руке.