— Но пишут всегда одинаково, — говорит Джуит.
— Зато даты разные, — отвечает Билл.
Было время, когда Джуит не возражал, чтобы Билл смотрел эти бесконечные повторы, было время, когда Джуиту казалось, что и самому ему смотреть нравится. На самом же деле это портило ему настроение на несколько дней вперёд. В конце концов, он стал под любым предлогом уходить из дому, когда по телевизору должны были показать то, что пополнило бы злосчастные залежи в старом бюро. Билл огорчался.
— Но сегодня покажут твоих «Старски и Хатча».
— Ты уже смотрел это, Билл. Раз пять или десять, наверное. — Четыре раза, — говорил Билл.
— Но этого вполне хватит. Ты же не думаешь, что сегодня я сыграю там лучше.
— А лучше сыграть и нельзя. Поэтому, я не перестаю смотреть. Мне хочется ещё раз увидеть твоё лицо, когда ты пробуешь на вкус героин, а это оказывается сахар.
Джуит надевает пиджак.
— Я схожу на Фестиваль Богарта. На выставку ню. Он берёт ключи и направляется к двери.
— Смотри сам своих «Старски и Хатча».
— Я терпеть не могу смотреть в одиночку. Если б я хотел смотреть телевизор один, я бы и жил один. Когда тебя нет, я его просто выключаю.
— Ну ладно. Я пошёл.
— Джуит тянет за руку двери.
— Чёрт. Ну ладно. Я иду с тобой.
Эта сцена повторялась из года в год. И повторяется до сих пор, время от времени. Джуит опасается, что грядёт нечто худшее. Долгое время он с досадой наблюдает за тем, как дешевеют видеомагнитофоны. В один прекрасный день Билл проснётся и поймёт, что теперь он может собрать не просто бумагу, где что-то напечатано о старых фрагментах и фильмах, где снялся Джуит, но сами фрагменты и фильмы. Именно поэтому Джуит ни словом не обмолвился про видеомагнитофон в доме Хэйкоков — о том жарком полдне, когда Лэрри танцевал перед экраном один в пустом доме в Вэлли. Он с ужасом думал о том, как наступит день, когда в семье Хэйкоков произойдёт какая-нибудь ужасная трагедия, и Билл, не в силах закрыть на неё глаза, поедет туда. Если магазин не востребовал его обратно и если Долан не продал или не заложил видеомагнитофон, Билл увидит его и поймёт, что не надо быть очень богатым, чтобы иметь такой же. Он, конечно же, будет просматривать вновь и вновь все эти бессмысленные кадры, где Джуит произносит бессмысленные слова. Он будет хранить эти плёнки в темноте и тишине ящиков старого бюро, и сможет достать их оттуда в любую минуту, когда захочет, даже когда сам Джуит будет лежать в темноте и тишине, от которых его никто и ничто не спасёт — даже Билл, который желает смотреть телевизор только в его компании.