Его пробуждает солнце. Оно сияет ему в лицо, жжёт его сквозь стекло. Дождь прекратился. Только обрывки облаков остались на небе, которое стало таким голубым, что он даже вздрагивает. Волны прибоя ещё высоки, но за ними голубой и сверкающий океан. На грубых скалах, вдающихся в океан, расправив крылья, загорают бакланы. После сна он чувствует скованность. Он выбирается из машины, и встречный ветер сдувает ему волосы на лицо. Он потягивается, наклоняется вперёд, прислоняется к машине и вынимает первую партию старых журналов.
Сжимая журналы в руках, он щурится в поисках тропинки. Пройдя небольшое расстояние, он находит её. Он неловко переступает через бордюр и, осторожно, потому что тропинка скользкая, спускается к пляжу. Те скалы, что на берегу, очень высоки. Того, что происходит у их подножья, с дороги не видно. Чёрными скалы обычно не бывают. Сейчас они чёрные из-за дождя. Он становится на колени и кладёт журналы. Ветер хлопает обложками тех, что лежат сверху. Он придавливает их камнем и возвращается за остальными.
Наконец, все журналы, все конверты с фотографиями, все контрамарки и все альбомы с газетными вырезками сложены на камни. Джуит еле дышит. Он, по непонятной причине, спешил. Он отдыхает, дрожа от холода на ветру, волосы его треплет ветер. Сунув руки в карманы и вобрав голову в плечи, он смотрит на океан. Он глубоко вдыхает солёный воздух и бредёт по песку, который высыхает отдельными пятнами, обратно. Он взбирается на обочину, развязывает бечёвку на крышке багажника и бросает первый постер на землю.
С трудом он доносит постер вниз по тропинке. Он плохо видит дорогу, ноги, казалось, волочатся сами собой, он почти падает. Руки трясутся. Выйдя на песок, он перехватывает руку и тащит тяжёлый предмет за собой. Он роняет его на скалу рядом с кипой бумаги. Так он отнёс вниз все постеры. Он задумчиво постоял какое-то время, рассматривая их. Он приседает, берёт камень с полоски коричневых водорослей и разбивает все стекла. Он выпускает камень из рук.
Он вынимает зажигалку, снова приседает и пытается поджечь бумажную кипу. Ветер то и дело задувает пламя. Он становится на колени, расстёгивает ветровку, отводит в сторону одну полу и пытается высечь из зажигалки огонь хотя бы в этом ненадёжном укрытии. Пламя появляется, но как только он пытается поднести его к кипе журналов, ветер задувает его. От холода у него течёт из носа. Он вытирает его рукой. Он суёт зажигалку в карман, отрывает половину обложки «Серебряного экрана» пятидесятого года. Он сворачивает обрывок наподобие факела, поджигает краешек и подносит его к кипе бумаги. Бумага эта старая и сухая, поэтому пламя разгорается быстро. Он машет на пламя руками, находит невдалеке деревянную палочку и ворошит ей костёр. Огонь взметнулся вверх. Ветер поднимает обугленные кусочки бумаги и относит их к скалам. Вверх заструился дым.