Он смотрит на дом. Он оглядывается по сторонам. — Ты пришла повидать меня?
— Если вы не очень заняты, — говорит она.
В голосе её надежды немного. Она смотрит на банки с краской и пакеты с тряпками.
— Вы будете красить? Я могла бы помочь.
Ребёнок снова спит у неё на плече, держа во рту большой палец. Волосы у него того же цвета, что и у мамы. Но щёки ярко-красные. Она нагибается и поднимает банку с краской.
— Я могу это понести.
— Спасибо, — говорит он. — Вы уверены?
Она не выглядит сильной.
— Я справлюсь.
Она улыбается ему. В нижнем ряду у неё нет двух зубов. Зубы грязные. Пожалуй, она удачно смотрелась бы, стоя на просевшем некрашеном крыльце лачуги арканзасского издольщика, из которой вышла её красивая ширококостная мать. Гены, думает он и проходит вперёд. Она идёт следом, покорно и терпеливо несёт свою ношу. Он оставляет её в квартире, спускается, ставит машину в гараж Вернувшись, он обнаруживает её сидящей на невысоком флорентийском стуле возле дверей. Она подняла свитер и кормит ребёнка грудью. Её лицо трогает лёгкая краска, он смотрит на неё с невольным удивлением. Казалось бы, картина встречается часто, но он так ни разу и не видел её за всю свою жизнь. Это его тронуло. Она говорит: — Это экономит деньги и, к тому же, полезнее.
Джуит оживлённо шагает на кухню. Усталости как не бывало. Он чувствует себя почти превосходно. — Будете ленч?
— Вы не должны меня кормить, — говорит она.
— Как бы там ни было, мне нужно поесть самому, — отзывается он. — Надо подкрепиться перед покраской.
— Хорошо, — откликается она. — Вы очень добры. Вы такой, каким я вас запомнила — приятный, добрый человек.
Джуит печально улыбается сам себе. Если Дарлин судит о людях по своему отцу, мяснику, который весил триста шестьдесят фунтов, Джуит может расценивать её слова как довольно скромный комплимент. Он открывает холодильник и видит там пирог из кокосовых орехов. Он испёк его в прошлый четверг в три часа утра, отказавшись от безуспешных попыток заснуть. Это любимый пирог Билла. Но Билл его есть не станет. Джуит поест немного пирога вместе с этой грустной молодой женщиной. Может быть, малыш тоже скушает кусочек. Джуит надеется, что так оно и будет. Пирог большой. Входит Дарлин. Она садится за обеденный стол и смотрит, как он готовит омлет. Он ставит перед ней кружку с кофе. Это кружка Билла.
— Спасибо, — благодарит она. — Можно я закурю? Я бросила, когда была беременна Гленом. Знаете, если мать курит, дети рождаются больными. И вкус молока становится неприятным. Мне бы одну. Только одну.
Джуит кладёт перед ней пачку сигарет и зажигалку. — Я рад, что ты пришла. Я думал, ты меня забыла.