— Оливер?
Это была Рита. Он чуть не упал от облегчения. Он откинул крючок, открыл дверь и впустил её. Она осмотрела его с ног до головы.
— Всё в порядке? Ты выглядишь ужасно.
— Всё хорошо, — сказал он. — Как там Конни?
— Он сломал ей три ребра. Она будет жить. Они оставили её там до утра, может быть она останется там и завтра.
Рита взглянула на пустой кухонный стол. Он вымыл тарелки и кружки и убрал их. Рита опустилась на стул, на котором до этого сидел он.
— Уф-ф! Мне будто съездили ниже пояса. Ты не хочешь выпить? Я не прочь выпить.
Джуит поставил на стол бутылку дешёвого виски. Он полил на дно лотка со льдом тёплой водой, вынул кубики льда и положил их в стаканы. Стаканы были из разных наборов. В те дни у них не было одинаковой посуды, да и ни одной одинаковой пары вещей тоже не было. Он налил виски, разбавил водой и перенёс стаканы на стол.
А что у неё с головой. Она была вся в крови.
— Просто порез, ни перелома, ни сотрясения. Они зашили его.
Он выпила и стала рыться в поисках сигарет в мятой сумке, которая лежала на столе.
— Как дети?
Он рассказал ей о детях.
— И где мы будем спать? — спросила она.
Он протянул руку за сигаретой.
— Об этом я не подумал, — отвечал он.
И тут послышался шум машины Отто. Дырявый глушитель и старые клапаны.
— О, господи, — вскочил Джуит.
Рита взглянула на часы.
— Уже за полночь. И он всё ещё в сознании.
Она тоже поднялась со своего места.
— Может быть, он просто войдёт и выйдет? — посмотрела она на Джуита, но тот понял, что она слабо верит своим словам.
— Может быть.
Джуит посмотрел на складную занавеску с грязными петлями, которая валялась в углу. Он выключил свет. Кухню освещал только огонёк ритиной сигареты. Они стояли, прислушиваясь. Услышали, как он вошёл на крыльцо первого этажа, открыл дверь и захлопнул её. Подождали. Ждать пришлось недолго. Отто издал рык. Дверь снова хлопнула. Ботинки зашаркали по грязному асфальту. Лестницу сотрясли шаги. Ноги Отто запинались и спотыкались, и от его тяжести, казалось, трясся весь дом.
— Звони в полицию, — сказал Джуит. — Они сказали позвонить им, когда он вернётся.
— Джуит! — прорычал Отто в безмолвную темноту. — Где моя жена? Где мои дети? Джуит?
Джуит услышал, как в другой комнате набирают номер. Это был нежный звук, а с лестницы донёсся громкий. Он упал? Джуит отошёл в дальний угол тёмной комнаты, откуда можно было заглянуть в окно издали. Отто упал, но уже поднимался. Теперь его огромная тень заслонила собой тусклый свет, который проникал в окно из аллеи. Сердце Джуита снова ёкнуло. Отто размахивал ружьём. Он отошёл от окна и стал стучать в дверь. — Джуит? Мне нужна моя жена. Мне нужны мои дети.