Зверь, наконец-то, показал своё истинное лицо, то есть морду, взбесился и атаковал стоящих рядом с ним людей. Крики, выстрелы, пальба. Мерседес в ужасе отшатнулась от окна. А пули свистели уже у подножия башни, это московит пытался забежать в неё. Выстрелы были направлены на него, а он отстреливался, как оказалось позже. Он смог сбить дверь, и теперь сражение кипело внутри башни, постепенно перемещаясь наверх.
Мерседес не знала, что и думать, ошарашенно прислушиваясь к тому, что происходило за дверью её темницы. А там шёл бой, громкий удар в дверь и зубовный скрежет выдираемого живьём замка, резанул её ушки. Она, как ошпаренная, отскочила от двери, прижавшись к противоположной стене. События неслись вскачь, не давая ей времени ни испугаться, ни удивиться. Дверь немедленно распахнулась, явив ей московита.
— Мерседес! — сказал он, и от звука столь знакомого ей голоса голова девушки пошла кругом, и она упала, потеряв сознание. Жизнь её повисла на волоске. Она даже не поняла, что может невольно себя убить, если ошиблась. Сеньориты, что с них взять…
* * *
Открывшаяся дверь явила мне Мерседес, но это уже не была шикарная и самодовольная девушка, которую я знал раньше, сейчас она стала больше похожа на забитого зверька. Маленькая, худенькая, со свалявшимися в колтуны грязными и нечёсаными волосами. С заплаканным и некрасивым от этого лицом, отчаявшаяся, не верящая больше ни во что. Вот такой передо мной предстала Мерседес.
Да и я сам был хорош. В странной для испанца одежде, заросший бородой до самых глаз, с пышными усами, совсем не на испанский манер, я представлял то ещё зрелище. Не для слабонервных испанских сеньорит. Ну, что же, мы друг друга стоили.
Мерседес подняла глаза, и у меня невольно вырвался крик.
— Мерседес!
Она упала, а я бросился к ней, но вовремя вспомнил предупреждение фон Врошека. Миллион мыслей закружился в моей голове, я растерялся, а снизу башни уже слышались звуки преследования. Надо было что-то делать, но что? Мысли метались в голове, как испуганные птицы в тесной клетке. Одна, другая, третья. Все фантастичные и глупые, по большей части. Сорвав с плеча мушкет, я выглянул в окошко башни. Далеко внизу находились люди, собираясь у её подножия.
На лестнице тоже слышался шум. Перезарядив пистоли, я вышел за дверь и, зажав уши, выстрелил вниз. Эхо громового выстрела накрыло башню, и Мерседес очнулась.
— Мерседес, это я, Эрнандо!
— Эрнандо! — Мерседес заплакала. Потеряв голову, я бросился к ней, подхватил на руки и впился в её губы своими губами, позабыв обо всём. В голову ударило сильнее, чем если бы в неё попала пуля.