— Они знают, Эрнандо, ведь ты нападал на них с помощью Шторма, и кто-то из пиратов смог сбежать из плена. Они обязательно расскажут об этом своим подельникам.
— Ну и пусть. Кто им поверит? Скажут, что у страха глаза велики! Часть поверит, конечно, но всё равно решат, что это преувеличение.
— Да, возможно, что и так.
— Тогда давай готовиться и ждать других кораблей.
— А к чему тут готовиться? Давай снова выйдем в море и пройдём мимо Тортуги, разведаем, что там и как.
— Ммм, только не завтра! Давай ещё пару дней побудим на суше?
— Хорошо, уговорил ты меня, бесхарактерного…
— Вот и ладно! — и Алонсо хлопнул меня по ладони.
Два дня пребывания на суше пролетели, как спешащая за рыбой чайка, и вот я снова стоял на палубе Серого призрака, как его стали называть окружающие. По-прежнему светило солнце, громко кричали чайки, и сбивал гребешки с волн бродяга ветер.
Фрегат держал курс на остров Тортуга. Встретим ли мы там пиратов или нет — дело десятое, но остров посмотреть определённо было необходимо. И вот фрегат стал приближаться к показавшемуся кусочку суши. Не очень большой скалистый остров, покрытый непроходимыми джунглями, начинающимися почти сразу от берега, был вотчиной буканьеров. На его многочисленных полянах резвились стада одичавших свиней и коров. За ними и охотились так называемые буканьеры, а потом продавали мясо и шкуры торговцам.
Но охотиться тяжело, гораздо проще прибиться к пиратам и плавать вместе с ними. Стрелками буканьеры были искусными, рубаками отчаянными, а совесть для них была качеством неизвестным. Но они в основном были французами и предпочитали плавать со своими соотечественниками.
Впрочем, мне было всё равно, с какими пиратами воевать: с английскими, французскими, голландскими или любыми другими, лишь бы топить их, как крыс, и всё.
И вот, когда остров стал уже отчётливо виден, на нас бросились сразу два корабля. Они подплыли уже достаточно близко, и мы смогли их рассмотреть. На нашем флагштоке развевался испанский флаг, а флагштоки обоих неизвестных кораблей были пусты.
Видимо, рассмотрев нас, они сразу подняли чёрные флаги и стали приближаться, надеясь взять на абордаж. На моём корабле тут же был спущен испанский и поднят флаг, изображающий собаку, держащую факел в зубах. Но это не остудило пыл пиратов, они стали брать мой фрегат в клещи. Знакомый манёвр, ничего за собой не несущий для мага водной стихии.
Посмотрев на паруса, я прошёл к штурвалу и, отодвинув рулевого, встал на его место и заорал:
— Приготовиться к бою!
Из трюма, как чёрт из табакерки, выпрыгнул Афанасий и бросился ко мне.