Тут мы опять на углу задержались, у пешеходного перехода, где такие белые параллельные линии на асфальте нарисованы. И светофор висит с человечками – красным и зелёным. Зелёный человечек ногами перебирает, а красный тихо стоит.
На другой стороне проспекта, за деревьями, – Тимкин дом. Пора бы уже переходить, а он не торопится. Ждёт, что я отвечу.
– Мне кажется, – говорю я, – миру вообще на нас наплевать. Ему параллельно.
Тут красный человечек на светофоре загорается, и машины трогаются с места.
– А вот мне не параллельно, – говорит Тимка. – Мне пер-пен-ди-кулярно. Смотри…
И делает шаг вперёд, на дорогу.
«Бух!» – Это одна машина перед ним резко затормозила, а другая со всей скорости ей в хвост въехала.
«Хрусть!» – Это, кажется, ещё одна сзади добавилась.
Водители дверцы открыли, начали вылезать. Все злющие, как черти.
– Валим отсюда! – говорю. – Бегом!
Хватаю Тимку за руку и тяну прочь. Тут, конечно, он тоже шагу прибавил. И побежали мы прямо как на стометровке. Даже быстрее.
Через один двор пролетели, через другой и остановились, чтобы отдышаться.
Стоим, прислушиваемся. А с проспекта уже звук сирены доносится. То ли полиция приехала, то ли скорая помощь.
– Ого, ничего себе, – говорю. – Может, там и раненые есть?
– Надо вернуться, посмотреть, – Тимка отвечает.
И так он это серьёзно говорит, что я даже спорить не стал. Я знаю: если он что-то решил, он уже не отступится.
– Только осторожно, – говорю. – Чтобы не заметили.
Мы обошли дом с другой стороны, выглянули из-за угла. Смотрим, действительно там и скорая уже приехала, и ГИБДД. Трое или четверо водителей спорят о чём-то, руками размахивают, а инспектор их слушает. И ещё одна девчонка стоит чуть в сторонке, примерно нашего возраста, тоже со школьным рюкзаком. Стоит одна и плачет.
– Давай подойдём поближе, – Тимка говорит.
Мы подбежали поближе. Там, в кармане, автомобили стоят припаркованные, один за другим. Если присесть, то за ними легко спрятаться, и вся картина перед тобой, как на ладони.
Та девчонка к машине скорой помощи подошла, заглянула в открытую дверь. Видно, там, внутри её мама, или брат, или ещё кто-нибудь. Доктор в синем костюме на неё оглянулся, что-то сказал, видимо, чтоб её успокоить. Но у него не получилось.
Мы стоим и смотрим, и на душе у нас довольно-таки тяжело. Ну, точнее, у меня тяжело, а у Тимки ещё тяжелее. Я-то его знаю.
– Эксперимент окончен, – это он говорит тихо. – Результат отрицательный. Обратный Человек зашёл слишком далеко.
С этими словами он поднимается и идёт в сторону скорой помощи. Идёт и не оглядывается. Я стою и смотрю ему вслед. И вижу, что все на него смотрят. И водители (они-то его запомнили), и девчонка эта, и даже офицер полиции.