Запыхавшись, он подбежал к воротам, и сердце его заколотилось еще неудержимей, мощными ударами. Почему это — ворота настежь? Он ринулся к внутреннему двору, завертел головой — туда и сюда. Все двери были открыты, дома проветривались — это он увидел через дувал, а Масуд подметал двор, собирая в кучу опавшие и залетевшие сюда листья. Сентябрь уже подбирался к середине, и желтые пятна листьев там и тут ставили на землю свои осенние знаки…
Кадыр-ака с облегчением смотрел на Масуда через дувал, а новый учитель помахивал метлой, не замечая его, и негромко напевал:
Ну-ка, девушка, взгляни, аман-ёр,
Стан покрепче затяни, аман-ёр,
Твой милок — он катит в срок, аман-ёр,
Покажись и улыбнись, аман-ёр!
Песня его, шуточная, была с повторяющейся припевкой, пел он с удальством, и Кадыр-ака решил не мешать, послушать.
Ой, воды вам не сдержать, аман-ёр,
Даром путь ей преграждать, аман-ёр,
Перельется вся вода, аман-ёр,
Так и ты беги сюда, аман-ёр!
«Да он еще и песни распевать мастер, — подумал Кадыр-ака. — Гляди! Голос-то какой!»
Ну, пылища у дувала, аман-ёр,
Наша суженая встала, аман-ёр,
Я считал, отец толстяк, аман-ёр,
А сама-то — ох и ах, аман-ёр!
Кадыр-ака про себя рассмеялся. Дутар висел на стойке веранды, но учитель и без дутара пел хорошо. «Не знаю, сколько народа в его ликбез соберется, но песни придут послушать. Если он позовет, все прибегут! Песни-то смешные!»
Эта песня уже закончилась, а Масуд в такт движениям своей метлы подпевал, сочиняя на ходу:
Я и лампу взял — зажег, аман-ёр,
Но страшнее ждать не мог, аман-ёр,
Ух, и некрасивая, аман-ёр,
Но зато игривая, аман-ёр!
Он забавлял себя, дурачился, и Кадыр-ака снова поусмехался и кашлянул в кулак. Масуд как раз закончил подметать школьный двор, поставил метлу в угол и позвал Кадыра-ака:
— Заходите! — как будто ждал его и ничуть не удивился приходу. — Понимаете, опасаюсь, что ко мне действительно какая-нибудь уродина пожалует, а я даже не разгляжу!
— Почему?
— Потому что в лампе керосина нет! Оказывается, весь вышел. Ни капли.
— Керосин — мелочь! — отмахнувшись, сказал Кадыр-ака. — Я сейчас принесу…
— Рахмат.
— Погодите… У меня другое на уме. — Кадыр-ака помолчал, а Масуд дожидался, — Возьмите меня сторожем?
— Куда?
— В школу!
— Нет, вы серьезно?
— А как же! Школе сторож нужен? Если место найдется, и жена сюда переедет. Будем жить здесь, с вами. Она и покормит… Ведь, как говорится, курице и то, чтобы жить, нужно есть и пить.
Масуда окатила волна радости. Но так же быстро я отхлынула. Вот именно — каждому нужно есть и пить, для этого нужны деньги, а…