— Слушайте, Олег, — спросил Вадим, закусывая сыром, — а как вы относитесь вообще к женитьбе?
— Честно?.. После тюрьмы это худшее наказание, какое может быть в жизни здорового, полного сил мужчины.
— У вас была возможность сравнивать?
— Вы задаете дерзкие вопросы, мой милый. А любовь тогда хороша, когда ты ничем и никому не обязан. Но, став мужем, ты становишься крепостным мужичком. В новой, конечно, редакции. Женщина, которую ты любил по Пушкину — «Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты!..» — превращается в возмутительную свою противоположность, шастающую в затрапезном халате, сварливую бабу в бигуди, требующую денег, денег, денег!..
— Это философия, взращенная на кофе со сливками.
— Хотите сказать, что вы прошли огонь, воду и все остальное?
— Я сказал только то, что сказал.
— Послушайте, вы мне нравитесь все больше. С вами можно иметь дело...
— А я к вам, Олег, только присматриваюсь.
— Отлично сказано, отлично.
Из «моря» вышла Валентина, прыгая на одной ноге, выливая из уха воду.
Вадим преподнес ей стакан пива.
— Не возражаете, Валечка, если и мы окунемся?
— Вода прекрасная.
— Олег, пойдемте?
— Нет, я лучше еще посижу. Не остыл.
— Тогда я один пошел.
Вадим с разбега бросился в воду, поплыл хорошим кролем.
— Классно плавает парень, — сказал Олег. И тут же, с ходу, не дав опомниться, спросил: — Заметили ли вы, что нравитесь ему?
— Ну, — игриво ответила Валя, — допустим, заметила. Дальше что?
— А дальше, милая Валя, должен вам сообщить нечто чрезвычайно серьезное...
Олег умолк. Валя посмотрела на него и поняла: он не шутит. Присев поближе к нему, она услышала:
— Слушайте меня внимательно. Человек, который сейчас так замечательно плывет кролем, — тяжкий преступник, его разыскивает правосудие. И я, Валечка, его представитель. Спокойно... Не делайте таких круглых глаз. Ведите себя естественно, как и раньше. От этого зависит успех той операции, которую мы задумали. И, что делать, вы становитесь невольно ее участницей. Когда мы встретимся наедине, я сообщу вам некоторые подробности. А пока ни он, ни кто-либо другой не должен знать, кто я на самом деле.
— Но почему именно я оказалась в центре событий?
— Дело в том, что ему нужны вы, потому что вы были человеком, близко знавшим Мансурова.
Валентина сцепила на груди руки, вздохнула.
— И сейчас он не дает мне покоя! Я как знала, чувствовала!.. Что же он совершил?.. Господи! Этого мне еще не хватало! Послушайте, сейчас ходят в городе толки о каком-то золоте. И еще — дерзкое ограбление сберкассы... Не он?
— Нет. Но вы невольная его соучастница. Мне хочется вас реабилитировать... Прошу вас, улыбайтесь, — он возвращается. А я как раз пойду и поплаваю. Но молчите. Это в ваших интересах, иначе не ручаюсь за вашу жизнь.