рядом смерти. Жаль что не пускают репортеров к нам на
передовую, из-за чего вся страна не может полюбоваться на
десантников заросших, не мытых, грязных, худых и озлобленных
не понятно на что больше, на упрямых украинцев не желающих
денацифицироваться, то ли на своё бездарное командование, не
способных заняться их оснащением даже во время боевых
действий.Половина моих ребят переодевались и ходили в
украинской форме потому что она более качественная и удобная, либо своя была изношена, а наша великая страна не способна
одеть, оснастить и накормить собственную армию. Например я с
самого начала не имел комплекта Ратник и пересекал границу
даже не имея спального мешка.Через неделю ребята подогнали
старый, не командиры выдали прошу заметить, со сломаным
замком, сказать что я ему был рад не сказать ничего. Сон на земле
в драном спальнике зимой, на передовой, а на Украине и в марте
были морозы, это тот ещё трип. Короче где-то в середине марта у
меня стали болеть ноги и спина, я долго думал что это мышцы
или связки и тупо терпел прихрамывая и списывая все на то что
броню и каски мы почти не снимали, но в последствии я узнал
что от сна на замёрзшей земле, дефиците воды и еды в
совокупности с нагрузками я заработал остеохондроз всех
отделов позвоночника, протрузии, грыжу в шее, секвестрированную грыжу в пояснице и непонятные боли в
суставах ног.
Так вот про эвакуацию, а тут бац, и тебя вывозят от туда и ты
испытываешь одновременно радость от того что уезжаешь из
этой жопы и чувство досады, от того что твои товарищи остаются
там и неизвестно что дальше с ними будет, чувство счастья за
себя перемешивается с чувством вины перед сослуживцами
которые там, а ты их оставляешь.
Ехали мы в ПАЗике , водитель, а в салоне человек 20 раненых, грязных, измученных, форма в крови, на лицах тех кто был
тяжело ранен читалась боль и тоска, тех кто легко радость того
что они наконец уезжают от туда, т.к. я был не ранен, на
эвакуации меня провели как больного, поэтому сидел на
ступеньке перед дверью выхода (мест на всех не хватало) и
многим там повезло меньше чем мне, ехать надо было часов пять-шесть, точно не помню, именно в этот момент я наконец-то
расслабился и задумался о последних двух месяцах своей жизни, о том что это было, зачем оно мне было нужно, сделал ли я что-то
хорошее или наоборот плохое, зачем участвовал в этом и как
вообще там оказался. В тот момент и до сих пор внутри меня не
прекращается внутренний диалог из коктейля совести, патриотизма и здравого смысла. Если обратиться к шаблонам то
ответ будет таким что я военный, десантник, я обязан выполнять