— …Галимчик, малыш, проснись. Тебя зовут друзья. Вы ведь собирались рано утром на Дему, ловить рыбу. Я тебе уже налила кумыс, вот горячие лепешки. Открывай глазки, озорник. Кто рано встает, того удача ждет, — слышался тихий голос Миннигуль-апы. Бабушка горячей шершавой ладонью нежно гладила внука по затылку, щеке, шее, груди. Как хорошо. Как сладко лежать в тепле под толстым шерстяным одеялом и видеть удивительный цветной сон: закат в полнеба, лодку качает на волнах широкой реки, с берега доносится чудесное пение птиц. Нет, не буду открывать глаза…
Князь глубоко вздохнул, наклонил голову, морщины на его лице разгладились, губы порозовели. Он приподнял непослушную руку. Княжна тонкими длинными пальцами крепко сжала его ладонь, прижала сначала к своему лбу, потом нежно прикоснулась к ладони губами. И медленно вышла из залы.
Спустя неделю княжна Дина с Ибрагимом уехали в Европу…
* * *
…Андрей Лугарин, как китайский болванчик, ритмично раскачивал своей вихрастой головой. Туда-сюда, туда-сюда. Так и хотелось после затянувшейся беседы с дядюшкой снова плюхнуться в кровать. Заснуть, проснуться, а ничего не было! Только дурной сон.
Ох, удружил, дядюшка. А ведь как хитер, сначала заинтриговал своими сказочными байками, будто Шахерезада, слово чести взял, что выполню его поручение, а только потом сказал, что придется ехать туда, куда Макар и телят не гонял. Оказывается, нужно мне быть другом и защитником этой татарской княжне. И ладно бы в Москве эту повинность отбывать, так ведь нет, надо тащиться за сотни верст за Волгу в какую-то Уфу, о которой прежде и слышать не слыхивал. И что не жилось этой княжне в Европе?
Тьфу, горько сморщился Лугарин. Ну, старикан, подловил, как карася на опарыша. Нет, какова все же диавольская хитрость у него! Ох, прости меня пресвятая богородица. Но что толку теперь горевать, собираться надо. Дядюшка поспешил распорядиться тройку самых резвых лошадей к вечеру перековать, бричку починить, припасов на дальнюю дорогу собрать. Завтра уже в дорогу. Пожалуй, больше недели скакать придется. И хоть путь не на Кавказ к чеченам, а на Урал — к татарам, но может так статься, что хрен редьки будет не слаще.
Андрей глубоко вздохнул и стал укладывать вещи в дорожный саквояж…
Уфа. Лето 2003 г.
…Три рюмки крепкой настойки с ароматом луговых трав сделали свое дело. Так хорошо Евгению не было давно, да, пожалуй, никогда. Он пригрелся в черном кожаном кресле, взгляд больших голубых глаз слегка затуманился, крупные мягко очерченные губы заалели, на бледных щеках появился румянец. За приятное знакомство, а потом и за компанию Анастасия Александровна тоже выпила пару рюмок.