— Вот именно, что пока не обращает, а вдруг как возьмёт да как обратит… Их, девчонок, разве поймёшь. Мне, Мешкоф, знаешь, что один мой приятель рассказывал, что он в одну девчонку с первого класса был влюблён. А она ни на кого не обращала внимания. В первом не обращала, во втором не обращала, в третьем не обращала, в четвёртом не обращала, а в пятом взяла и обратила внимание.
— На твоего приятеля?
— Как бы не так! На приятеля моего приятеля! А мой приятель знаешь как мучился? «Что, говорит, она не могла ещё в первом классе дать понять, что ей нравится другой? Пять лет, говорит, ждал, надеялся, и на тебе!..» Ну как, подбросишь письмо?
— Слушай, — сказал Мешков, — а у тебя вкус неплохой… В какую девочку влюбился!.. Настоящая бьютифул гёрл!..
— Ну так ведь, — сказал я, мобилизуя все свои знания английского языка и его произношения, — влюбляться, так уж в настоящую… мар фа лэйди!..
— В кого, в кого? — насторожился Мешков.
— В мар фа лэйди, — повторил я уже не так уверенно.
— В марфа лэйди? — повторил за мной Мешков. — А что это такое?
— Ну что ты, не знаешь, что ли? — удивился я и тут же поспешно и неуверенно объяснил: — Мар — моя! Фа — прекрасная! А лэйди — это лэйди!
И здесь Мешков с хохотом свалился с ног, как будто его кто-то скосил вместе с травой.
— Марфа — лэйди! — мычал он, катаясь взад-вперёд. — Марфа — лэйди!.. Ой! Умереть! Уснуть!.. Ту дай! Ту слип!.. Май фер лэйди, а не Марфа — лэйди!.. Повторяй за мной… Ну… Май… фэр… лэйди!..
Но я не стал ничего больше повторять за Мешковым.
— Ладно, — сказал я, — тут, Мешков, тебе не урок английского языка, отвечай прямо и по-русски: подбросишь письмо или нет?
— Нет, — сказал Мешков, — не подброшу. Ноу, нэвермор.
— Почему нэвермор? — спросил я грозно.
— Нехорошо воровать… Вери бед! И сообщникам за это знаешь что бывает?
— Но я же ворую себя, у своих родителей и за свои же деньги!
— Но всё равно — воруешь же? — сказал Мешков, возвращая мне письмо.
— Ворую, — тихо прошептал я. — Так ведь из-за любви же… из-за… ай лав ю!
— Ай лав ю должна вдохновлять человека, — сказал Мешков, — на благородные дела и поступки, а не на воровство!.. И вообще тут что-то не то. Ты влюбиться не можешь, не такой ты человек! Тебе только с курточками эксперименты устраивать. Шалопут ты! Вот ты кто!
Сказал и скрылся в кустах. И ещё шалопутом обозвал!.. Сам шалопут! Целый час задавал мне всякие вопросы на английском языке, а когда дело дошло до дела, так сразу в кусты.
— Брату бы твоему помог! — крикнул из кустов Сергей.
— Курточку мне простить не можешь!.. — крикнул я вдогонку Мешкову. — Я что, виноват, что столько честных ребят развелось!..