Очнулся он только через час, когда услышал, как кто-то колотит в дверь. Доктор сел на полу, ошарашено созерцая свой кабинет — всё было цело, словно и не было никакого землетрясения. Снаружи раздались знакомые голоса.
— Выносим дверь! — приказал Китаец.
— Нет! — крикнул доктор, с трудом поднимаясь на ноги — тело болело, как если бы он и в самом деле только что выбрался из-под обломков разрушенного здания. — Не ломайте! Я иду! Иду…
Китаец доложил, что Десятова обнаружили без сознания в собственном кабинете, а Лявис — в оздоровительном комплексе, в подсобном помещении возле тренажёрного зала, тоже в полной отключке.
Очнулись Анна с Ильёй уже ближе к вечеру и рассказали, что у них вдруг само собой включилось тёмное зрение, и тела затопила адская боль. Десятов не смог с ней справиться и сразу отрубился, но Лявис, с её высоким болевым порогом и навыками бойца, сумела «скрутить» чёрную кровь и вернуть нормальное восприятие — она в это время проводила занятия лечебной физкультурой. Собрав всю свою волю в кулак, Анна сумела извиниться перед гостями, вызвать замену и даже уковылять в подсобку, где ей так сжало сердце, что она потеряла сознание.
Острое желание разобраться, кто же такая эта, устроившая в бассейне светопреставление, девица, заставило Кафтырёва вспомнить про Белкину: она не стала брать больничный и сегодня утром явилась на работу. Подходило уже время ужина, но старшего повара всё равно сдёрнули с рабочего места и вызвали в кабинет Десятова, где нежно, но настойчиво спросили, не в курсе ли она, что случилось с её кавалером, отчего он так внезапно сбежал из пансионата после процедуры «дополнительной релаксации».
Узнав, что её отношения с гостем стали известны начальству, Белкина сильно смутилась и жутко испугалась увольнения. Клялась, что такого никогда больше не повторится, и без конца извинялась, насилу успокоили, — готова была всё на свете рассказать, вот только сама ни хрена, как оказалось, не понимала! Ничего Морозов ей, похоже, ни про свои способности, ни про друзей-«лампочек» не рассказывал. Припомнила лишь, как он пугал её тёмными личностями в руководстве пансионата и губительными для организма процедурами, но это легко опровергал её личный опыт лечения и работы во «Второй жизни», поэтому Белкина сочла его заявления болезненными фантазиями. А когда он один сбежал из пансионата, бросил её по телефону и потом его выключил, Надежда окончательно поняла, что он — настоящий параноик, и от расстройства даже заболела.
Но всё это в прошлом, она вновь готова работать, и теперь любой гость для неё останется только гостем. В общем, повариху, в итоге, отпустили и оставили в покое — раз она ничего не знает и отлично трудится, то пусть и продолжает восторгать гостей и сотрудников прекрасными завтраками, обедами и ужинами.