— Да ты не трясись, расслабься! — вдруг сказал Кафтырёв, заставив Десятова вспыхнуть и уставиться на него негодующим взглядом. — Я с тобой сразу на «ты», потому что я — Старший.
— Старший? — криво улыбнулся Илья, не понимая, зачем доктор это говорит, когда сразу видно, что они — примерно ровесники.
— Не в смысле возраста, — понимающе улыбнулся тот. — А по положению.
«По положению? — поразился Десятов. — Господи, он же просто главврач пансионата, с чего вдруг такое барство? Сумасшедший что ль? Да ещё и замшелость какая-то лютая, типа: «Старший приказал»… Что это вообще за чушь, мать твою?!»
Пока он пытался сообразить, что ответить, вернулась брюнетка с подносом и аккуратно поставила перед гостем большую, исходившую паром чашку, сахарницу и запечатанный пакетик сливок.
Десятов бросил пару кусков сахара, быстро размешал и отхлебнул дразнивший потрясающим ароматом кофе.
— Очень вкусно, спасибо!
— На здоровье, — сладким голосом ответила Анна Георгиевна.
Илья думал, она сядет рядом с ним на диванчик, но та встала возле кресла доктора.
Десятов с удовольствием отпил ещё пару глотков, раздумывая, а не перейти ли тоже на «ты», раз Кафтырёв позволяет себе так фамильярничать. «Старший» — это надо ж такое придумать, ну и бред!..
— Ты поймёшь, — словно прочитав его мысли, мягко произнёс доктор. — Немного позже. Когда закончится процедура.
— Какая ещё процедура? — сразу насторожился Десятов, отставив чашку.
— Ну, как же, — усмехнулся Кафтырёв, открывая папку. — Помощь в избавлении от излишней тревожности, хронической усталости, плохого настроения…
— Плохого настроения?! — не мог поверить Илья. — Вы это серьёзно?
— Абсолютно, — кивнул доктор. — Вот, вы же сами подписали согласие. По условиям этого договора вы, прежде чем оформиться на работу, обязуетесь пройти наш антистрессовый курс. — Отыскав нужный документ, он положил его на столик перед гостем.
Договор, конечно же, был Десятову знаком, и в нём действительно значилось условие пройти антистрессовый курс, но он даже не обратил на него внимания, подумав, что это какая-то ерунда, дурацкая болтовня с мозгоправом, типа собеседования… господи, да он готов был и не такое подписать, лишь бы в тюрьму не сесть!.. Но процедура! Это звучало гораздо серьёзней, тем более здесь, в подвале, поздним вечером, в самом дальнем конце отдельного закрытого коридора, за дверью с двумя замками…
— Послушайте… забыл ваше имя-отчество…
— Роман Филиппович! — подсказал Кафтырёв.
— Послушайте, Роман Филиппович! Мне бы отдохнуть, помыться, а уж потом… курс этот ваш…
Доктор ничего не ответил: он и брюнетка внимательно смотрели на Илью, словно ожидая чего-то… Кофе! — внезапно сообразил Десятов. Мысль набатом ударила в голову: — Они меня опоили!! Подтверждая самые худшие его ожидания, Анна Георгиевна прошла к двери и заперла её на оба замка. Сделалось душно, он хотел расстегнуть ворот рубашки, но рука не послушалась, и он с ужасом обнаружил, что не может шевельнуть даже пальцем. Миорелаксант! — запоздало догадался Илья, заваливаясь ничком на столик. Брюнетка, молниеносно подскочив к гостю, толкнула его, заставив упасть боком на диван. Доктор встал, отодвинул столик и они вдвоём с Анной — она взяла гостя под мышки, Кафтырёв за ноги — понесли Десятова в центр помещения так спокойно, словно весил он всего килограммов десять. «Это не люди! — с ужасом подумал Илья, когда его легко, словно медицинский манекен, водрузили на металлический стол. — Даже откажись я от кофе, они бы просто сделали инъекцию…»