— Анна Георгиевна! — кивнул Кафтырёв и остановился напротив пациентки: — Здравствуйте, вы ко мне?
— Лявис А. Г., - посмотрев в талон, который всё это время сжимала в руке, растерянно прочитала женщина.
— Я за неё! — лучезарно улыбнулся Роман Филиппович и чуть поклонился пациентке, плавным жестом указывая направление: — Прошу!
«Старый козёл!»
— Всего хорошего! — Анна торопливо сбежала по ступенькам вниз и выскочила на улицу.
Её всё ещё потрясывало, но хоть улыбаться уже было необязательно. Такой отборной росы лишил, сволочь, и ведь завтра посев! Оживлять семя — это вам не дунул-плюнул, и готово! Это работа, и работа тяжёлая — столько силы отдать придётся…
Семена, семена… а кто их оживляет-то, Роман Филлипович? Что бы вы без меня с ними делали, с семенами этими вашими, вот интересно?..
Яростно стуча каблуками, Анна добежала почти до центральной площади, прежде чем, заметив, как удивлённо посматривают на неё гости, заставила себя расслабиться и пойти медленнее.
Ладно, чёрт с ним, что толку беситься!.. Так ведь всегда бывает, когда находишься от кого-то в зависимости… Старший он, видите ли! а может, это Лявис следовало сделать Старшей, а Кафтырёв просто успел вовремя подсуетиться, пока у неё был сложный период? Вылез вперёд и заграбастал себе семена, пока Анна за призраком возлюбленного гонялась… Ну, да ладно, чего теперь о несбывшемся сожалеть: так просто сложились обстоятельства, как говорится, смирись, Анечка, и жди своего часа. Ведь наступит же он когда-нибудь, правда?.. Наступит, никуда не денется, вот тогда и посмотрим, кто же тут на самом деле главный!
Она мотнула головой, отбрасывая с лица прядь волос, как вдруг!.. Роса сама брызнула ей прямо в кровь! И тут же испуганной птицей отпрянула!
Эй, ох! Мамочка, да что ж вы делаете?!
Чего может ждать человек, который, бес его дери, протянул голодной собаке кусок мяса, а когда она клацнула зубами, попытался вырвать его из пасти?..
Под ложечкой засосало, и внутри всё привычно затрепетало в ожидании сладостного тока росы, но в чёрную кровь почему-то ничего не пошло! Одурманенная голодным спазмом Анна знала: источник росы всё ещё был здесь — парень на лавочке! То, что она ощущала, Кафтырёв называл светухой, а Лявис — теплотенью; это было одно и то же образование, но Роман его видел как радужное облако, а Анна — чувствовала как смесь потоков разной температуры. Впрочем, разница восприятий нисколько не мешала им, используя эту имевшуюся у каждого человека штуку, пить из него росу. Чтобы роса пошла, требовалось к человеку пристроиться и позволить своей чёрной крови установить контакт, однако теплотень парня на лавочке внезапно вырвалась и резво прыснула прочь! Кажется, он сам управлял ею? Невероятно!