Фрэнсис подходит к крыльцу и выносит окончательное суждение о доме племянницы.
– Хоть в современном стиле, а очень славный, – объявляет она.
Салли ощущает прилив гордости. Большего комплимента получить от тетушки Фрэнсис невозможно – это признание, что Салли действительно справилась со всем сама, и справилась на отлично. Салли сейчас дорого любое доброе слово, любой поступок; они сейчас как нельзя более кстати. Всю эту ночь она не спала, потому что стоило ей сомкнуть глаза, и перед ними явственно вставал Гэри – то за кухонным столом, то в мягком кресле, то здесь же, рядом с нею, в постели. Как будто пленка прокручивается у нее в голове, безостановочно, одна и та же. Вот и теперь – она нагибается взять тетушкин чемодан, а в это время к ней прикасается Гэри Халлет, она чувствует на себе его руки. Салли пытается поднять часть привезенного тетушками багажа и не без оторопи убеждается, что в одиночку ей это не под силу. Внутри чемодана что-то громыхает – то ли связки бус, то ли кирпичи, а может быть, даже кости.
– Кое-что для проблемы на заднем дворе, – объясняет тетушка Фрэнсис.
– А-а, – говорит Салли.
Подходит тетушка Джет и берет Салли под руку. В то лето, когда Джет исполнилось шестнадцать, двое ребят из-за любви покончили с собой. Один привязал к лодыжкам по железному пруту и утопился. Другой бросился за городом под поезд, что отходит в 10.02 на Бостон. Тетя Джет была самой красивой из всех женщин в семействе Оуэнс и об их несчастной любви даже не подозревала. Она отдавала предпочтение кошкам, а не людям, и неизменно отвергала всех влюбленных. Единственным, кого она полюбила за всю жизнь, был юноша, сраженный молнией, когда вместе с братом понесся через городской пустырь, щеголяя своей смелостью и отвагой. Бывает, им обеим, Джет и Фрэнсис, одновременно слышится поздней ночью смех этих ребят, которые бегут под дождем и как подкошенные падают в темноту. Голоса у них молодые, задорные, – точно такие, как в то мгновение, когда их убило.
Тетушка Джет в последнее время вынуждена ходить, опираясь на черную палку, украшенную резной во́роновой головой; ее скрутил артрит, однако никто не слышал от нее жалоб, каково ей с больной спиной расшнуровывать ботинки в конце дня. По утрам она умывается с черным мылом, которое они с Фрэнсис варят дважды в году, и кожа у нее такая, что позавидуешь. Она прилежно работает в саду и знает латинское название каждой травки, какая там растет. И все же дня не проходит, чтобы она не вспомнила юношу, которого любила. И нет минуты, чтобы не пожалела, что время не повернешь назад и не возвратишься к молодому человеку, с которым когда-то целовалась.