Пространство вокруг – все холмы, озеро, бесконечное небо над головой – внезапно сжалось в крохотный миг, исчез ветер, и стало очень жарко и тесно, и все же недостаточно тесно. Пальцы Энджела коснулись застежки плаща Лаис и… остановились.
– Не здесь, – негромко произнес Фламбар, оторвавшись от ее губ.
– Энджел! – Лаис сама потянулась к застежке. Ей абсолютно все равно было, что они на берегу озера, что под ногами мерзлая земля, что дует ледяной ветер.
– Нет, – твердо сказал фехтовальщик. – Не здесь, Лаис. Вы слишком драгоценны, чтобы подвергать вас опасности простудиться. К тому же, – его глаза заискрились лукавым весельем, – джентльмен никогда не позволит себе так поступить с леди. Мой здравый смысл победил. Поэтому мы едем в Джиллейн-Холл. Однако прежде, – он вновь стал серьезным, – я хочу, чтобы вы поняли одну вещь, Лаис. Никаких надежд на будущее я не могу вам дать. Чтобы между нами не было недомолвок и недопонимания, я хочу все объяснить сразу. Мне требуется время, чтобы понять снова, кто я и что делаю на грешной земле. Я не желаю оставить вам несбыточную надежду и тем самым разрушить вашу жизнь.
– Вы слишком много о себе думаете, Фламбар. С вами или без вас, моя жизнь не будет разрушена. – Она надеялась, что слова прозвучали уверенно и правдиво. На самом деле Лаис понимала, что жизнь ее уже разрушена. Что все рухнуло в тот самый момент, когда он вошел в ее дверь и протянул рекомендательное письмо. Кто бы он ни был – учитель фехтования или сын герцога, – он все равно не для нее.
– Слова истинно мудрой женщины. – Он снова заулыбался. – Простите. Я привык к тому, что тонкая женская душа способна порваться от одного неясного намека. Будь вы юной девушкой, я никогда не решился бы на подобный разговор и подобные действия и держался бы в стороне. Однако с вами, Лаис, я могу теперь оставаться честным.
– В данном случае лучше таковым и быть, вы правы, – кивнула она, оправляя юбки.
– Рад, что вы понимаете меня.
– Не так, как мне хотелось бы.
– Никаких иллюзий, верно?
– Никаких. – Она вновь потянулась к его губам. – Но то, что вы можете мне дать, я у вас заберу. Я, знаете ли, практичная деревенская женщина.
Это, конечно же, было против всех правил приличия. Никто не знал, что Лаис столь грубо их нарушает. Никто не должен знать. И тем не менее графиня помнила об осторожности, когда глубокой ночью Энджел пришел к ней в спальню.
Лаис еще никогда не занималась любовью в этой постели. С Робертом они делили его спальню. Сюда, в комнаты графини, Лаис переехала после смерти мужа. Так что Роберта или его тени здесь не было. Были только она и Энджел.