— Что-то есть хочется, — пожаловался он. — А ты как, не проголодалась еще?
— Пожалуй, что проголодалась. Тут есть ресторан, можно спуститься поужинать.
— Ну, мне лучше остаться в номере, — погрустнел парень. — Меня же здесь не должно быть, вдруг местные служащие что-то заподозрят?
— Да, а как ты ко мне в комнату попал? — очнулась вдруг я.
— По пожарной лестнице залез.
— Дурак, ты же мог упасть и шею себе свернуть!
— Как видишь, не свернул. Слушай, ты иди в ресторан, поешь сама, и принеси мне чего-нибудь, ладно?
Я скептически скрестила на груди руки.
— И как ты себе это представляешь? Попрошу котлетку упаковать в коробку, для любимой собачки, которая ждет в номере?
— Не знаю. Хотя бы пару бутербродов заверни в салфетку. А то я тут скончаюсь от голода, честное слово!
— А что, все мальчишки в двадцать лет обладают таким аппетитом? — поинтересовалась я. — У меня сын подрастает, надо сразу этот вопрос прояснить. Смогу ли я его прокормить, если он будет лопать столько же, сколько и ты?
— Сколько лет твоему сыну?
— Восемь.
— Да ладно! Во сколько же ты его родила?
— Вопрос не засчитан как бестактный и некорректный.
— А муж у тебя есть?
— Некорректный вопрос номер два, — сердито объявила я. — Все, пойду ужинать, а ты посиди, подумай над своим поведением. Дверь никому не открывай.
— Есть, шеф, — откозырял мальчишка и плюхнулся на кровать.
Я тяжко вздохнула и отправилась ужинать.
В ресторане было довольно людно и шумно — очень странно, если учесть, какая мертвая тишина царила в коридорах. Подумав, я сообразила: тишина потому и стояла, что все постояльцы сидели в ресторане и наслаждались жизнью и вкусной едой. Я выбрала свободный столик и, в ожидании официантки с меню, принялась оглядываться по сторонам. Веселые лица, парочки, компания мужиков, радостно отмечающих какое-то событие… Одна физиономия показалась мне странно знакомой, я вгляделась, разгоняя рукой клубы сигаретного дыма, и сердце у меня сжалось в дурном предчувствии. Опять эти знакомые черты, и красные, страшные белки глаз, и джинсовый костюм, и кепка, и дурацкие красные волосы, торчащие из-под козырька, и те самые странные следы на шее, которые с утра заметно потемнели и налились синевой… С воплем я вскочила с места, загрохотал стул, жалобно звякнула металлическая салфетница…
На меня смотрели все. Я стояла, прижав руки к груди, не понимая, что происходит. Девяткин повернул голову и равнодушно посмотрел сквозь меня, словно я была пустым местом.
— Девушка, с вами все в порядке? — поспешила ко мне официантка.
— Да… То есть нет. Извините, я лучше пойду.