У выхода из парка они столкнулись с Кульковым. Он шел сквозь толпу, словно нес себя надо всеми. С ним под руку шла, полыхая зеленым шелком, качая сумочкой на неловко согнутой руке, Мария Кулькова. Она внимательно оглядывала каждую шедшую ей навстречу женщину и всякий раз оставалась довольна: «Нет! Ни у кого в городе нет такого зеленого платья и такой ленинградской сумочки, как у нее! Ерунда, когда говорят, что для женщины в наше время важнее всего иметь специальность, это все для газеты, это пропаганда, а на самом деле надо иметь морду хорошую и гардероб, где тесно, где впритирочку и шелк, и шерсть, и мех…» Она так увлеклась своими мыслями, что стала сильней обычного качать бедрами и еще дальше отставила локоток с сумочкой. Кульков остановился. Она опомнилась и пошла тише.
В парке играл духовой оркестр, и потому и сам парк и все гулящие в нем стали похожи на всякие другие парки и на тысячи гуляющих из других городов. И словно угадав, что Костя об этом подумал, Нина сказала:
— Все это я где-то видела. Где-то это уже было…
— «Все то же солнце ходит надо мной, но и оно не блещет новизной», — процитировал Костя Шекспира. Он проводил Нину. Попрощавшись, они расстались.
Подпрыгивая на ухабах, автобус мчался на второй участок. Длинный шлейф пыли медленно следовал за ним. Завидя автобус, люди переходили с той стороны дороги, куда несло пыль. Подпрыгивая на заднем сиденьи и немея от жары, Драга ехал и мечтал о хороших дорогах для своего города, о саде, который через несколько лет закачается здесь, на месте этих серых равнодушных лопухов. Рядом с Петром Евдокимовичем сидели два маляра и бетонщица — Тамара Туманова. Туманову в городе знали. Она была бригадиром бетонщиков и работала сейчас на третьем участке. Осенью ее избрали депутатом в областной Совет. Родом Тамара была из Средней Азии. Там она работала прядильщицей на пеньково-джутовой фабрике. Четыре года назад приехала сюда на строительство нового комбината, быстро собрала себе бригаду и — начались чудеса. Драга знал их, этих горластых Тамариных девчат, отчаянных и наглых, когда дело касалось строительного материала, работавших играючи, навечно настилавших свой бетон в стеклянных цехах третьей фабрики. Про этот бетон на участке даже ходила шутка: пройдет миллион лет, фабрика рассыплется, а на тумановском бетоне поставят новую.
Тамара достала горсть тыквенных семечек и, угощая Драгу, поинтересовалась, скоро ли в городе начнут метро строить.
— Вам, как депутату, видней, — сказал Драга, — по мне хоть сегодня. А зачем вам метро?