Тем же вечером Лоренс отправился в Италию. Разрывая непроглядную тьму ярко-красными всполохами магических потоков, он опустился на тосканские холмы. Горячий воздух наполнил его легкие, в которых еще стыла ночная прохлада Парижа. Под ногами захрустел гравий. Высыпанная им дорожка вела через сад к старой каменной вилле, внутри которой едва теплился желтый свет. Ветхие деревянные двери были настежь открыты, вокруг ступеней раскинулись кусты цветущей гортензии.
Без стука он вошел в дом. Любимая вилла новой семьи его сестры все так же вышибала тоску простотой и провинциальностью: потолок с деревянными балками, каменные стены, грубый кафель на полу – все это дополняли потертая мебель и едва горевшие старые светильники.
На мягком красном диване перед низким столом, заваленным журналами и книгами о машинах, читал Дерэнт – муж его сестры Ксави и старший из четверых детей Гаэтано Родари – главы влиятельного итальянского клана, с которым они породнились несколько лет назад. Он сдержанно, но приветливо улыбнулся. Улыбка была тем немногим, что теперь напоминало Лоренсу о том Дерэнте, которого он видел почти четыре года назад, когда единственный раз после свадьбы Ксави навещал семью. Он исхудал и отрастил слишком длинную вороную гриву. Овальное лицо с выступающими скулами теперь заостряла короткая борода. Он стал сильнее походить на своего отца.
– Не ждал, что ты появишься так поздно. – Дерэнт встал и, крепко пожав руку Лоренса, похлопал его по спине. – Рад видеть тебя, брат.
– Кто еще здесь? – освобождаясь от итальянского приветствия, спросил Лоренс.
– Мы с твоей сестрой здесь уже две недели. Отец должен был вернуться сегодня, а пару дней назад приехала моя сестра Чиэра. – Он обернулся на звук шагов с улицы.
Сестру Дерэнта Лоренс не видел со дня свадьбы Ксави. Высокая и худая, она двигалась с мальчишеской развязностью и совсем не изменилась: длинные черные волосы были собраны в хвост, а на смуглое лицо падала спутанная челка. Стоило только раз взглянуть в ее янтарно-карие глаза, и становилось ясно, что она обладает нравом, с которым не побоится бросить вызов никому. Вместе с ней в дом с улицы вошла мать Дерэнта и Чиэры, Марцина. Чиэра вела ее под руку, и та заговорила про гостя и про то, что она распорядится всех накормить ужином. Она тараторила, как безумная, а потом замолчала, словно забыла, о чем говорила и с кем. Передав мать появившейся служанке, Чиэра велела отвести ее в спальню, а потом помочь ей самой накрыть стол на веранде.
Лоренс ненадолго отпустил их диалог и повернулся в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Сначала он почувствовал ее магию и только потом уже увидел свою сестру. Ксави медленно спускалась по каменным ступеням в легком голубом платье. Ее волосы с рыжиной выгорели и теперь стали совсем светлые с едва различимым карамельным оттенком. Они вились и доставали до плеч. Грустные глаза, которые она подняла к нему, засияли радостью. Последние ступени она перескочила разом, и Лоренс оказался в ее объятиях под пристальными взглядами итальянцев. Он приподнял сестру с пола и выдержал чрезмерную паузу, прежде чем отпустить.