— Квас не пиво — много не выпьешь! — объяснил поведение хозяина Зарко. Отхлебнув, посмотрел на меня. — Скажи, что могу сделать? Понимаю, для тебя это пустяк, а я не люблю быть должным. Конь тебе не нужен. Может, деньги? Девку из табора? Но, тут уж извини — чаюри из табора только по согласию идет, ее силком любить не заставишь. Чего хочешь?
Я его прекрасно понимал. Сам терпеть не могу быть чем — то кому — то обязанным. Что бы такое придумать, чтобы и мне польза и Зарко радость? Деньги мне не нужны, цыганские девки — хоть с любовью, хоть без нее — тем паче. Даже если чаюри помыть хорошенько, отбивая застарелые запахи, то все равно, не нравится. Что вообще с цыган взять? Коней ворованных — так нужно глядеть в оба, чтобы тебе старого мерина за семилетнего жеребца не сбагрили. Гадание? Фи… А может…
— Скажи-ка рома, в твоем таборе есть старые мудрые люди?
— Все старые люди мудрые! — улыбнулся Зарко. — Глупые до старости не доживают. Ты скажи — чего надо, а я отвечу.
— У моей невесты отец погиб, а брат сгинул. Нужно мне его отыскать, если не живого, так мертвого.
Улыбка медленно спала с лица конокрада. Зарко залпом допил оставшееся пиво, пристукнул донышком кружки об стол, махнул хозяину — неси, мол, еще. Пока трактирщик наливал, нес, цыган молчал, постукивая костяшками пальцев по толу. Молчал и я.
— Слышал я о них. Только, — настороженно посмотрел на меня цыган, — люди говорили, оба погибли, а тела их в родовой могиле упокоены. Рыцаря помню и сына его помню. Красивый был мальчик, все девки с ума сходили. Почему думаешь, что он жив?
— Знаю, — только и сказал я, опуская ненужные подробности. Визит призрака — дело семейное.
— Эх, баро, место — то нехорошее, где они погибли. До Силинга много дорог идет. Зачем через Чёртов лес ездить, куда спешить? Уж лучше крюк дать, чем нечистой силе в зубы идти. Гаджо ездят, боятся время терять. Время сберегут, а душу нет… Ничего тебе мудрые ромалы не скажут. Что сказать про то, чего не знаешь?
— Жаль, — вежливо сказал я, поднимаясь из — за стола. На самом — то деле огорчения не испытывал — все равно не знал, чем бы могли помочь мне старые ромалы. Хотел рассчитаться с трактирщиком, но вспомнил, что сегодня меня угощали, кивнул цыгану и вышел.
Мы с Томасом порешили ехать завтра с утра. Чего откладывать? Курдула соберет провизии — возьмем с запасом, дней на пять — семь, немного овса для коней. Решил прихватить арбалеты — зря, что ли покупал? Один уступил Томасу — старик говорил, что умеет управляться, а нет, так ничего сложного, в дороге научится. Жаль, что болтов мало — десятка два, но мы не на войну едем. Из оружия у старика были еще нож и топор, а больше ему и не надо.