) столетиями. «Третий Рим», не вынеся ужасов перестройки, приказал долго жить на восьмой год эксперимента. Его просто напросто пропили в Беловежской пуще три заезжих гомосексуалиста. О чем это говорит? Мне кажется, о том, что если кухаркам, шоферам (Брежнев), шахтерам (Хрущев) еще как-нибудь, с оговорками, можно доверять управление государством, то агронома (Горбачев) и строителя (Ельцын) сюда допускать ближе чем на пушечный выстрел категорически запрещается. Ранее, объясняя высокий уровень жизни в Америке или другой какой-нибудь занюханной капстране, оправдывая наше отставание в этой области (по нынешнему — губернии), мы частенько приводили такой аргумент: на ее территории более ста лет не было ядерной войны! В будущем, я думаю, объясняя еще более внушительное отставание будут использовать следующий: у них не было ни революций, ни перестроек!
И, тем не менее, первому, и, очевидно, последнему в мире рабоче-крестьянскому (по нынешнему — фермерскому) государству не суждено кануть в Лету. Из грубого и непостоянного материального мира оно перейдет в бессмертный мир легенд и сказаний (по нынешнему — анекдотов).
А посему — прошу к нашему шалашу!
Забудьте волчьи законы обложившего нас со всех сторон капиталистического рынка, раскройте эту книгу на следующей странице и вы перенесетесь в сказку, которой, увы, никогда уже не стать былью.
Подобно тому, как грешный Вергилий был проводником Данте по аду, вашим проводником будет Гроздев, главный герой этой книги.
короткая, в которой описывается суть некоторых дел, в том числе уголовных. Два слова по секрету. Шпала и друзья.
В Вооруженные силы Витьку забрали спонтанно — «нежданчиком», по милости Фортуны, можно сказать! Прикиньте сами: за небольшой срок (около полутора лет) после следственной камеры малолетки к трояку условного на шее он ухитрился прибавить еще солидный букет дел (в основном драк), за каждое из которых Гроздева не только могли спокойно вернуть на прежнее место, но еще и намотать дополнительный срок.
И условно-то ему дали не по характеру дела, а по блату, который у папаши еще остался от его старых дружеских связей с первым секретарем Икского обкома партии — приятелем по Тимирязевской сельхозакадемии. Хозяин области частенько в былые годы налетал к ним в гости среди ночи с компанией собутыльников, так что разбуженный требовательным стуком в дверь, ошалевший от страха отец, бывало, бросался вытаскивать из электрического счетчика пленку от детского диафильма, стопорящую диск, думая, что нагрянула облава. Витька одно время был знаком с его сыном — Юркой, который оказался оторвилой, каких мало. Юрка