— Тонька, смотри не давай, слышишь! — доносится из-за дверей.
Женщину сажают в камеру. Все расходятся. Тишина. Через полчаса дежурный выходит из своей полустеклянной будки — «аквариума» и идет в спецприемник, расположенный где-то за их камерами. Слышен его голос:
— Ну что, поработать хочешь? Иди полы помой, а то третий день некому… А как же, ты думаешь для чего мы тебя сажали?…
У женщины характерный, на «О» говорок, певучие окончания. Она стопроцентная волжанка. Витька только оттуда, у него этот говор в ушах стоит. Щелчок замка, скрип дверей, шуршание наливающейся в ведро воды. Дежурный возвращается на свое место, но не надолго. Берет из стола пакетик с презервативом, кладет себе в карман. Минут через десять, когда шарканье тряпки ближе, он вновь уходит. Слышен какой-то шепот. Шарканье прекращается. Затем кокетливое:
— Ой, отстань, уйди, ха-ха!
Все приглушенно, в тишине ЛОМа еле слышно. Затем тишина, через которую все явственней начинает проступать свист учащающегося и углубляющегося дыхания: «Ах- ха, ах- ха, ах, ах, ах!… У Витьки от напряжения и таинственности в штанах становится тесно, он затаил дыхание: «Ну, еще, сейчас, сейчас!» Стук открывшейся входной двери, звон упавшего, покатившегося ведра, плеск разлитой воды.
Дежурный метнулся за стекло и обеими руками судорожно пытается застегнуть мотню. Входит мент с задержанным. Это опять неугомонный сержант кого-то прихватил. Дежурный сконфужен и оттого подчеркнуто грубо говорит, выходя навстречу:
— Это еще что за фрукт! — Руками он, между тем, заканчивает застегивать на штанах пуговицы. — Чего, стервец, натворил, признавайся!
— Ничего! — говорит парень вырываясь. — Да отпусти руки, гад!
У сержанта, видимо, мания заламывать руки до хруста по всякому поводу.
— Отпусти ему руки! — говорит дежурный. — Зачем задержали?
— Белье воровал!
— Так, сажай в камеру, утром разберемся!
— Товарищ капитан, да что это за х…ня, вы послушайте!…
— Тамбовский волк тебе товарищ! Давай, топай, пока я тебе звезды не выписал!
— Да товарищ капитан!…
— Все, я сказал! Не хочешь досидеть до утра, живо сейчас звездюлей отломим и на пятнашку оформим. Будет тут каждый сопляк выдрепываться!
Щелчок замка, в камеру впихивают парня, лет двадцатипяти. Витька не меньше капитана разочарован неудачным окончанием сюжета. Половая солидарность с коллегой по оружию! Уборщица обиженно собирает в ведро тряпкой разлитую по полу воду. Капитан залез к себе в будку, похоже, у него пропал аппетит продолжать. У новичка заспанное лицо, удивленные непонимающие глаза, на щеке еще виден розовый рубец от складок подушки. «Еп твою! Да разъедри твою!» — повторяет он в возбуждении.