Первый День Службы (Семакин) - страница 221
Когда же, пройдя мимо памятника погибшим воинам, он увидел, что и памятник «раздели», удивление Жеребца удвоилось и переросло в уверенность, что это не какая-нибудь местная стычка, НАЧАЛАСЯ ВОЙНА! Но радио утром ничего такого не передавало, из чего дядя Вася Жеребец справедливо заключил, что это наверняка не с Америкой. А раз Америка тут ни при чем, применил Жеребец дедуктивный метод, значит, опять долбинцы! И от этой мысли под ложечкой у дяди Васи Жеребца засосало, как во времена юности. В общем, если к вечеру колы не принесут, и не сложат кучечкой на месте их повешения, значит, ушли с концами! (У дяди Васи с пацанами была договоренность, что все целые и ненужные, оставшиеся от драки колы не разбрасывают куда попало, а кладут под раздетый забор).
Первый заезд, отработав практику уехал, приехали новые, а хождение в Шагаровку продолжалось все лето. Здесь они с Чавой и Жучей, хохмы ради, под видом наркотиков, скормили Худаю таблетки пургена и наблюдали, как он, ухаживая за дамой, через каждые пять минут вынужден был извиняться и бегать в лес. Причем, учиненной шутки над ним новоиспеченный «наркот» так и не понял. Свои ощущения от принятия «колес» выразил так: кайф зашибись, только немного в животе бурлит! и на следующую ночь при дележке требовал себе еще большую дозу именно этих колес! Здесь Витька провел свой первый удачный нокаутирующий удар. То есть, совсем удачный: с переломом челюсти, первой по счету.
До этого его жертвы если и отрубались, то не надолго. Данный случай послужил провозвестником «новой эры» в Витькиных взаимоотношениях с окружающей его социальной средой, сигналом к решительному штурму ее вершин, методом их достижения.
А дело было так. В Шагаровке, неподалеку от их лагеря, но попозже, уже к концу лета, когда городские школы перестали заезжать и походы сюда приутихли, обосновался стройотряд районных сельских школ. Грязищенская школа, годом раньше преобразованная в среднюю, тоже присутствовала там и в ней старый Витькин класс — теперь 9 «Б». (Витька, после неудачного поступления в мореходку, отдал свои документы в городскую девятнадцатую, надеясь избежать преследований со стороны старых учителей за свои прошлые художества.) Так вот, в этом лагере верх захватили извечные враги Юганьских — Долбинцы. Они, имея в лагере немногочисленных союзников, в короткое время так настроили против себя все остальные, присутствующие в отряде, школы, что зрел революционный переворот. Здесь отрабатывали практику почему-то только парни. Девчонки что ли ремонтом в школах занимались? А там, где есть скопище молодых парней и нет баб, всегда бывают драки! Это все равно, что всех быков из стада согнать в один загон. Однако, до него (переворота) и для его непосредственного успеха необходимо было предпринять ряд организационных упреждающих мер, с целью сломить моральный дух противника и одновременно повысить оный в рядах угнетенных классов. Об этом всем тайно поведали поселковому «экспедиционному Краснознаменному Шагаровскому корпусу» их страдающие собратия. Юганьские, находящиеся в этом стройотряде должны были возглавить восстание изнутри. Для этого им контрабандой из поселка было доставлено оружие: велосипедные цепи, колы и т. д. Собственно, все школы, находящиеся в стройотряде, также вооружались через своих земляков и долбинцы в самую первую очередь. Задача поселковых заключалась в том, чтобы средь бела дня посеять панику в рядах противника. По кодексу рыцарской чести победа могла считаться полной только тогда, когда Юганские сами без посторонней помощи извне возьмут власть в свои руки. Иначе эта власть будет непризнанной, марионеточной и грозит мировой войной уже между целыми поселками Южным и Долбино.