Кто строил людям города, рубил тайгу, пускал заводы,
Кто понял раз и навсегда цену потерянной свободы…
Все точно так, без иронии! Он, Галкин, эти произведения безвестные почитывал, потому что бережет, собирает. Уже два солидных альбома насобирал! При этих словах следователь вынул из металлического сейфа действительно два солидных альбома тюремной прозы и лирики, и предъявил их Маслу на полное обозрение. Уважаю, собираю, ценю, не в пример некоторым! Федя их пролистал, и чего только тут не было.
— Ты, кстати, тоже, если что помнишь хорошее, запиши, пожалуйста, и мне отдай, сохраню для потомства, так сказать. Ну, и тебе работа не задаром конечно: чаю принесу, курева… Что еще зеку нужно для полного счастья? Сам, поверишь, балуюсь, стишки пописываю. Да некогда особо с работой. Это ведь не вам: сиди себе, пиши… Завидую я вашему брату в этом плане! Ну, это отступление, так сказать, легкая музыка для отдохновения. А сейчас к делу, к самой сути…
Срок Маслу так и так катит приличный, терять ему нечего. Так что пусть он и убийство на себя берет. Ведь один и тот же срок, одна и та же тяжесть. А он уж за это, следователь Галкин, для Масла постарается. РЦД Маслу катит, тельняшка — особый режим. Камерная система. Небо в клеточку все десять лет. Так вот, отмажет он Масла от «особняка». Будет ходатайствовать о помещении его на лечение в тубзону прямо из зала суда. А это и кормежка посытней, и работа полегче и режим помягче… На тюрьме Масел будет жить как у Христа за пазухой. Галкин об этом позаботится. Камеру любую может выбрать сам. Другие бы следователи на том и ограничились, он — следователь Галкин — нет! Потому что он самый человечный человек и есть. Все по справедливости хочет! Ему за Масла повышение чина корячится, а перед пенсией вовсе это дело не лишнее! Тянет Масел на повышение — матерого уголовника Галкин изловил и расколол. Так вот, за все это он Масла честно и отблагодарит. Блат у него свой есть и в линейке и в тюрьме. Все необходимые вещи Маслу к зоне соберут. Самому-то ему — голи перекатной — кто ж принесет, передаст? Пока еще на зоне обживется, насобирает. А так — как законный вор на зону поедет. Баул будет, за него он ручается. Масел может даже сам ему, Галкину, список написать, что ему нужно, все сделает, в разумных пределах, конечно. Теплое белье, тапочки, сменка, роба милюстиновая долговечная, рукавицы, шапка зимняя черная под зековскую «пидорку», валенки, домино, шахматы, тетради, конверты, ручки, карандаши… Это ж кум королю — сват министру! Со жратвой ему, с курехой здесь следователь поможет. И тут, пока будет длиться следствие, Галкин его будет выдергивать из тюрьмы в линейку, сажать здесь в отдельную камеру и требуй уж, чего душа пожелает: и выпить принесет и пожрать! А ведь то Масел сам понимает, какие расходы Галкин сам на себя берет, когда проще было бы ему просто выбить из Масла эти показания! Так что все желания Масла сразу, одним махом для него исполняются! Ну, и пусть он теперь, Федор Масалов, скажет: человек следователь Галкин или не человек? Ни одна живая душа, мать родная для него того не сделала, что сделает он — следователь Галкин! Масел потребовал некоторых гарантий и задатка в виде бутылки водки с подходящей жратвой и отдельную камеру на ночь, что было в точности и исполнено. Через неделю следствия он честно подтвердил — следователь Галкин — самый человечный человек!