Витька сунулся со своей ксиватурой в один кабинет, в другой… Пытался объяснить, что раньше прийти не мог: попал в авиакатастрофу, в автомобильную аварию, принимал участие в тушении пожара и даже вынес грудного ребенка из речного водоворота. Получил две медали, три сотрясения мозга и только что оклемался. Его послали. Но не далеко, пока что только к военкому: Рассказывать про аварии и пиздовороты, в которые Шпала попадал. Искомая дверь с вывеской оказалась закрыта. Безуспешно потратил Гроздев полтора часа на ожидание. Пересмотрел все плакаты. Намотал, шагая туда-сюда по коридору не один километр. И в конце концов, выяснив распорядок работы, решил наведаться к вечеру. Во второе его пришествие дверь кабинета военкома так же была заперта, но Витька столкнулся с разыскиваемым прямо в коридоре. Не дав Шпале и рта раскрыть, как следует, майор рявкнул:
— Это что за вид? Молчать, я вас спрашиваю! Кто разрешил здесь появляться в таком недисциплинированном виде?! Тебе в тюрьме место а не здесь!
Вырвал из Витькиных рук повестку, приписное свидетельство и выгнал вон, сказав, чтобы ноги его здесь больше не было.
— Тварь гребаная! — крикнул напоследок в свое оправдание первое пришедшее на ум Шпала и хлопнул дверью так, что стекла в дежурке задрожали, зацокали.
Постоял с минуту, прислушиваясь, с трепетом и восторгом ожидая, что вот-вот выскочит взбешенный военком и тот с бульдожьей рожей дежурный. Кинутся на него с кулаками и тогда… Но нет, все было тихо. Он покусал губы и поплелся прочь, склоняя военного чиновника по всем падежам, перемежая самые изощренные обороты традиционных пожеланий с матами. В чем разница между подобного рода заклинаниями и колдовством? Во всяком случае, между ними есть что-то общее! У Витьки, например, сразу пропадает самая сильная икота, если он смачно, зло и долго выругается. Всем знакомым рекомендует, и не было случая, чтобы не сработало! А как мат успокаивает душу, снимает стресс! Говорят даже температуру понижает на 0 целых 6 десятых градуса!
Прокричав три квартала так, чтобы и в военкомате было слышно, Шпала мало-помалу исчерпал фонд самых сильных, самых образных своих ругательств и потихоньку успокоился. Плюнул на все: на свою жизнь, на военкома, на неудачную любовь, само собой… И, сунув руки в карманы, бодро пошагал в кино. И по мере того как ускорялся шаг, на душе становилось весело и беззаботно. Что, выкусил, майорская рожа! Да на Шпалу менты и следователи так в тюрьме не орали. Никто так нагло и самоуверенно еще никогда ни орал. А ты, крыса тыловая! В бане, на улице бы так не рявкнул. Я бы тебя быстро под лавку загнал. А в своих стенах решил — можно? Тысячи перед тобой гнулись, привык, обнаглел! Но этот номер ты надолго запомнишь. Не на того напал! Распалясь вновь, Шпала сообразил, что слишком легко пожалуй этот майоришка от него отделался. Теперь Витьке все равно терять нечего: раз не армия, то тюрьма! И, круто развернувшись, побежал обратно. Только бы еще застать! Стальную вертушку он взял штурмом, как оборонительное укрепление, за которым осажденный враг. Прапорщик поймал Витьку, когда он уже почти влетел в коридор.