— Либо ты будешь шестерить, либо мы сделаем тебя педерастом!
Выхода не было! В тот же день на работе Шпала пырнул Козыря ножницами для резки картона. И… не убил. Удар пришелся вскользь и только распорол ему кожу на брюхе. Оказывается, не так-то просто убить человека ножницами. Все было, как в тумане, рукой Шпалы как будто кто-то вел, а сам он при этом присутствовал. Так что, когда все произошло, Витька в первый момент растерялся, он стоял и ждал, когда Козырь упадет. Растерялись, собственно, все. Немая сцена. Вместо падения Козырь, простояв секунд пять, кинулся бежать. Бежал он, куда попало и кричал, забыв про всякие пацанские приличия:
— Начальник, начальник! Убивают! Спасите!
Еще через долю секунды за ним вдогонку ринулся Шпала с ножницами наперевес, чтобы исправить оплошность и добить врага. Ножницы он уже схватил обеими руками, чтобы не соскользнули и занес над головой, прикидывая, что бить надо не один раз, а пырять и пырять. Козырь несся по двору в оперчасть, но, увидев охранника, забежал ему за спину, схватил за плечи и закрылся, как щитом, поворачивая то в одну сторону, то в другую, смотря по тому, с какой хотел к нему подобраться Шпала. Сзади на разнимку бежала вся камера. Охранник остолбенел от неожиданности, почему-то решил (или сделал вид), что это извечные игры малолеток и, выпучив глаза, все повторял, обращаясь к Витьке:
— Брось, брось дурить, кому говорю. Начальство увидит, запрячут обоих в карцер, доиграетесь тогда!
Подбежали остальные обитатели камеры, окружили их. Шпала понял, что убить Козыря ему не дадут. А тут еще, уяснив ситуацию, сокамерники начали перед начальником разыгрывать версию игры.
— Хорош вам, щас мастер хватится!
Витька развернулся и пошел в цех. На некотором расстоянии от него Козырь в сопровождении прислуги. Шпала занял оборону в дверях, толпа расположилась на улице. Со стороны никто так ничего и не понял. Зеки работали кто где, менты их охраняли. Мастер сказал:
— Ладно, ребята, отдохните, только недолго, — и ушился с глаз долой.
Начались переговоры.
— Боксер, кончай палево строгать, дай нам зайти. Видишь, у Козыря кровь на рубахе. Щас менты увидят, всем карцер будет.
Инцидент был исчерпан, вернее, его не имело смысла продолжать. Шпала только сказал в свое оправдание:
— Короче, еще кто подлянку кинет, припорю, не здесь, так на воле, — и зашел внутрь, дав остальным дорогу.
Козырю перемотали, разорвав чью-то рубаху, живот и он попросился в камеру, сказав, что плохо себя чувствует. Там пострадавший привел себя в порядок. А вечером вызвал фельдшера, обяснив, что упал со