Подругам нужно было, не бросив тени на служителей Фемиды, сообщить «по секрету» ментам, что их подопечных ждет свобода. Причем не просто сообщить, но и попросить уведомить об этом самих подконвойных, чтобы те не выкинули чего-нибудь под занавес. Порученьице, прямо скажем, деликатное: намекнуть ментам, чтобы те намекнули… А последние, как известно, народ дубоватый! К дипломатии явно не приученный! Морду кому вшестером набить — это они пожалуйста, тут они молодцы, только прикажи, а намеки понимать, увольте, не приучены! «Кроме мордобития, никаких чудес!» Ясно, что такая просьба могла вызвать у посвященных в тайну не только подозрение но и ревность. Требовалось действовать осторожно и по возможности обосновать поступок логически. Менты ведь народ к тому же и обидчивый! Математически точно рассчитать весовое соотношение исходных компонентов, чтобы реакция пошла в нужном направлении — вот в чем состояла задача. Сколько ласки выказать посыльному, чем обосновать просьбу… Юлечка на ходу сочинила легенду, будто они с Зилом одноклассники, и вообще, все четверо отлично между собой знакомы. К тому же приплели свой резон: заодно передать мальчикам, чтобы ждали их в субботу в поселок на танцы. Таким образом, девочки выходили из щекотливого положения и заодно убивали двух зайцев (если Зила с Витькой можно назвать зайцами): выполняли ответственное поручение начальства и устраивали свои собственные дела. Кто отныне посмеет сказать, что от секретарши на суде ничего не зависит? Да от нее иногда зависит больше, чем от прокурора! Необходимо было лишь достаточное количество обаяния, чтобы добиться от милиции желаемого. Попова подмигнула слоняюшемуся возле скамьи подсудимых милиционеру (это как раз был Витькин опекун, которого Шпала только что выселил с занимаемой им площади) и отвела его к выходу. Втолковывать голубому пришлось долго. Не обошлось без жертвы: в обмен на его любезность Юлечка разрешила усатому себя пощупать, но в конце концов добилась своего. Второй, увидев, чем занимается товарищ, бросил к хренам пост и принялся тискать Вальку, но, получив звучную пощечину, вынужден был, сконфуженный, вернуться. На левой щеке его явственно проступила пятерня. «Крестник», переварив информацию, сразу же сменил по отношению к Шпале гнев на милость (охранники имеют свойство моментально добреть, узнав, что подконвойный не поедет валить лес, а будет выпушен в ту же социальную среду, где и он обитает в свободное от службы время). Подсев к жующему Витьке, он выдал ему полученное в оригинальной форме, не забыв при этом отметить свои личные старания: