— Трасса намечена? — осведомился Генка.
Ответом был общий смех.
— Галим-ага чуть ли не шагами вымерял. Сегодня он занят, завтра в пять будет здесь. В общем, он полностью в курсе дела. Всех вас я перевел в первую смену. Эта машина, — он ткнул пальцем в сторону газика, — тоже на три часа вам придается. Ежедневно. Будете после выкопки возить сюда трубы. — Он широко улыбнулся. — А уж проводы факела отметим. Идет?
— Добро!
— И вообще, братцы, надо все сделать побыстрее. Иначе в глаза тыкать будут: шумели, мол, шумели, а толку… На себя я беру газовиков, с живых не слезу, пока не смонтируют компрессор. Ваш сварщик — Коля Калинников. Ну, пока!
Поежившись — вечерний воздух становился островатым, — Сергей вскочил на крыло машины, приветственно поднял руку в перчатке. К нему подбежала Любка.
— Сергей Ильич, погодите!
— Что? — Он нагнулся к ней, не выпуская баранки.
— Сергей Ильич… и… — она поманила его пальцем, он нагнулся еще ниже. — Знаете что? — И шепотом: — У вас очень хорошая улыбка. Улыбайтесь почаще, честное слово!
Сергей смешался от неожиданности.
— Ну, Любка… — смущенно пробормотал он и тронул машину.
— Оттаял Старцев, — сказал Генка. — Весна, что ли…
— Знать надо человека, — тоном надоедливой классной дамы отозвался Анатолий, несмотря на вспыхнувшее на миг ревнивое чувство. — Оттаял…
У него были все основания воспылать особой симпатией к Сергею, хотя он и раньше чувствовал, что начальник участка в отношениях с ним за грубоватостью прячет необъяснимую приязнь. Только вчера Анатолий на занятиях в институте получил от приятеля записку странного содержания:
«Чувак, что за паника заваривается вокруг тебя? Я слышал от Витьки Смагина, что по ходатайству грека профсоюз изыскивает для тебя хату. Объясни».
Анатолий знал, что Сергей по его просьбе уже бывал у Фатеева, но безуспешно. Неужели все-таки пробил? Когда же? При упоминании о комнате сердце забилось частыми толчками. (Подумать только — отдельная комната!) Со свойственной ему привычкой выяснять все сразу сегодня утром он отправился разыскивать Сергея. Он оказался на скважине. Стоял на мостках как всегда, аккуратно одетый, и сумрачно глядел на рабочих, возившихся у устья скважины. Вокруг — море грязи вперемешку с нефтью. Ясно — выброс. На вопросы Анатолия Старцев ответил неохотно:
— А что, не хочешь? Тебя-то вообще нужно три раза подбросить и один раз поймать. За «выкидоны» твои. А комната… Сколько, говоришь, у твоего дяди домочадцев? Ты шестой? Значит, вся подготовка к занятиям — псу под хвост? Не говоря уже о музыкальных твоих упражнениях? Еще не знаю, выйдет ли. Сперва приведи в порядок свои штуртросы — а то все галсами ходишь.