«Трум, трум!» — стукнули ноги.
— Будем идти с интервалами в десять-пятнадцать метров. Первое отделение, за мной!
«Трум, трум, трум…» — четко застучало за ним.
«Эх, песню бы сейчас!» В груди его гулко и весело, в такт шагам идущих за ним людей, стучало сердце. Он вел свой отряд через знакомые подъезды и двери, мимо глухих монастырских стен и брандмауэров, через газоны и детские площадки, которые еще вчера призывал бережно охранять, и слышал, как приближается свист и грохот боя. Сейчас они будут там, еще немного… Он снова посмотрел на часы. Половина шестого. Орленко оглянулся. Его ополченцы, молчаливые и решительные, шли за ним, некоторые уже сняли с плеча винтовки и несли их наперевес, словно готовясь к атаке. «Коммунисты! — с гордостью подумал он. — А ведь мы, наверно, первое ополчение войны…»
И он зашагал еще быстрее.
Командный пункт находился за большим закопченным чаном, в котором ремонтники обычно варили асфальт. Молоденький лейтенант-пограничник, увидев вооруженных добровольцев, просиял. «Да вас целая армия!» — воскликнул он, сверкнув белозубой улыбкой. И вдруг крикнул: «Ложись!» Над головой прошелестел снаряд и разорвался на взгорье, неподалеку от недостроенного дота. Орленко что-то ударило в спину. Он схватился рукой и тут же отдернул ее. Это был небольшой осколок, уже потерявший силу, но еще горячий. Лейтенант спокойно поднял с земли зазубренный кусочек железа, подбросил его на ладони. «Вам повезло, — подмигнул он. — Упал бы такой дурак на макушку — и хана! Вы хотя бы шапку надели…» Сам лейтенант был в каске и чувствовал себя уверенно.
Пограничник сел, привалившись к чану, положил на колени планшетку с картой и начал объяснять обстановку. Пока немцы пытаются прорваться лишь в районе железнодорожного моста. Они уже предприняли ряд атак малыми группами, но были отбиты. Однако не исключена возможность попытки прорыва на более широком фронте. Противник уже сосредоточил пехоту в нескольких местах на набережной и сейчас подтягивает к реке резиновые лодки, готовится к переправе. С нашей стороны этот участок обороняет одна застава Патарыкина, усиленная примерно полуротой, присланной капитаном Дьячковым. Конечно, людей у нас мало, но пограничники надеются, что их поддержат укрепрайонцы, сидящие в дотах: ведь если немцы переправятся на наш берег, то заберут их в плен или выкурят газами…
Так или иначе, командовал здесь уже лейтенант. Он приказал секретарю горкома занять со своими ополченцами рубеж на правом фланге от моста, в районе водокачки. Пока это было сравнительно тихое место: водонапорная башня была на весь Перемышль одна, и немцы, чтобы не лишиться питьевой воды, по ней из орудий не стреляли. Лейтенант поставил задачу наблюдать за противником и открывать огонь только в том случае, если кому-нибудь из немцев удастся переправиться на наш берег.