— Неужели вкусно? — со страхом спрашивала Лидия Николаевна, видя, как Дада управлялся с сырым ленком.
— Пробуй, — отвечал старик, — узнаешь…
— Нет, — засмеялась Мисюра, — лучше давайте есть полтавские галушки.
Ели талу почти все удэгейцы, в том числе и Динзай, любивший похвастать тем, что он давно освободился от старых привычек. Я спросила его: правда ли, что у него есть табак? Вопрос прозвучал неожиданно. Динзай перестал есть талу, поднялся.
— Идемте сюда. Идемте! — указывал он по направлению к своей палатке.
Мне стало неловко: а что, если Шуркей обманул меня? Я пошла вслед за Динзаем, остановилась у входа в палатку. Динзай юркнул туда и быстро вышел, держа в руке знакомый мне сверток в красной тряпке.
— Табак есть. Это правильно, — сказал он, еще сильнее заикаясь от волнения. — Вот посмотрите. Только не надо так считать Динзая жуликом, что ли. Я вот нарочно прячу его. Думаю так: дальше будет трудно, тогда отдам! Я сам могу не курить. Верно, верно. Другие люди сильно курят. Я нет. Можно раздать сейчас. Если хотите, возьмите, отдайте всем.
— Нет. Вы это сделаете сами, когда найдете нужным.
Возвращаясь к костру, Динзай твердил все время:
— Думаете, Динзай не был в экспедициях? Динзай знает дело.
Он явно мучился оттого, что ему не доверяли.
Спустя два дня Динзай развернул красный узелок перед изумленными взорами своих недоверчивых друзей.
— Вот, берите, — сказал он, — делите как хотите.
Шуркей с Василием переглянулись.
— Зачем так долго прятал? — обрадовался Дада, набивая табаком трубку.
Мы стояли перед большим заломом. Началось то, чем пугали нас удэгейцы еще в Гвасюгах. Надо было прорубать дорогу, разбирая, растаскивая колодник, чтобы вырвать узенькую полоску воды и по ней провести свои длинные лодки. Река стала все чаще разбиваться на протоки. Вода по ним неслась с такой стремительной быстротой, что наши батчики едва удерживались на ногах. То и дело они входили в воду по пояс, чтобы подрубить или перепилить деревья, лежавшие поперек протоки. Вода была холодная. Выходя на берег, Дада оттирал руками покрасневшие ноги.
Как-то раз все наши баты, идущие гуськом, очутились перед завалом, посредине которого торчал серый пень, распростершись как краб. Дада посоветовался с Батули: как лучше его обойти? Достали пилу, чтобы перепилить сучья, принесли топоры. Но вот Юрий Мокроусов зашел в воду по пояс, расшатал пень и отодвинул его в сторону так неожиданно, что все ахнули. Этот круглолицый веснушчатый парень с широкими плечами отличался физической силой и веселым нравом. Все мы очень полюбили его.