* * *
4 июня 2023 года, 19:15 UTC+7
Закат красиво окрашивал золотом купол телескопа и поле солнечных батарей, которое находилось у южного склона вершины. Длинные глубокие тени протянулись с запада на восток, а полная Луна пока еще не поднялась из-за восточного горизонта. До наступления навигационных сумерек – времени, когда Солнце опускалось ниже шести градусов под горизонт, – оставалось менее двух часов. Для обычных людей наступала ночь, но телескоп все еще спал, ожидая начала астрономических сумерек – времени, когда Солнце погрузится под горизонт на двенадцать градусов. Тогда он оживет, и начнется его недолгая в это время года ночная вахта.
Сергей вышел из жилого блока и по дорожке, посыпанной мелкой каменной крошкой терракотового цвета, пошел к противоположной стороне обсерватории. В плане ее территория представляла собой почти ровный квадрат с немного скошенной южной стороной. Башня телескопа стояла у северно-западного угла, там, где по данным долгих исследований, восходящие турбулентные потоки из долины были минимальны. С юго-восточной стороны, выходившей к озерам, напротив, эти потоки обладали максимальной силой. Поэтому именно здесь, а еще, конечно, и из-за отличного вида из окон, был построен пищевой блок, который закрывал телескоп, гася восходящие вихри. Перед дверью лежал Босфор, который лениво поднялся в надежде, что его пустят внутрь. Сергей открыл дверь и вошел. Автоматически включилось неяркое дежурное освещение. Все отапливаемые помещения на обсерватории были оснащены двойными дверьми, по типу шлюзовых. Это было сделано, как и многое здесь, для максимального сохранения тепла. За второй парой уже стеклянных дверей располагался небольшой холл. Темные коридоры уходили налево – к самому пищеблоку, где была кухня, а также холодильные камеры, и направо – к служебным помещениям, в том числе небольшой жилой комнате. Прямо по центру был вход в просторную столовую, которая сама разделялась на область приема пищи и зону отдыха.
Все уже были на месте – Сергей пришел последним. Вика и тетя Маша накрывали на стол, Андрей заканчивал расстановку стульев, Михалыч с Федорычем о чем-то жарко спорили у большого панорамного окна. Через него было видно, что внизу на озера уже опустились вечерние сумерки, хотя на горе было еще достаточно светло. Сергей подошел к двери на кухню.
– Тетя Маша, чем-нибудь помочь? – спросил он.
– Сережа, нет, все готово. Садитесь все за стол! – обратилась она уже ко всем.
Небольшой коллектив обсерватории начал рассаживаться. Сергей подвинул стул Вике и тете Маше, которая всегда смущалась, так как не привыкла к такому обращению. Она родилась и выросла здесь, на берегах Коксы. В семье было восемь детей, а Маша была старшей из них, поэтому с детских лет помогала матери по хозяйству – добрейший человек, она не на словах, а на деле жила для других. А как готовила! По заведенной ею же традиции раз в неделю тетя Маша пекла вкуснейшие пирожки. Тогда по всему пищеблоку и столовой разносился чудесный аромат свежевыпеченного теста. Ей очень нравилась нынешняя работа – она могла выбраться из своего покосившегося дома на окраине села, где они жили с Варей. Ее муж умер четыре года назад, а дети уехали на «большую землю». Сын с семьей жил в Новосибирске. Они навещали ее летом, приезжая в отпуск, и это была ее крайняя вахта перед их приездом. Дочь жила в Москве, но тетя Маша ничего о ней не рассказывала, и никто не расспрашивал. Варе было двадцать три года, закончив девять классов школы, она выучилась в Барнауле на повара и осталась там. Работа ей не очень нравилась, поэтому, когда тетя Маша предложила работать вместе, готовя и убирая для небольшого числа добрых, образованных и воспитанных людей, да еще и за приличную для этих мест зарплату, она сразу согласилась. Девушка вернулась в родное село и поселилась у своей тети. Так они и стали сменять друг друга «на горе» и дома.