– Карэл, – Димитрий обратился к своему собеседнику, не отводя глаз от Стены и зная, что он тоже продолжает смотреть на нее. – Я хочу сказать тебе то, что когда-то сказал мне мой лучший друг, как раз перед моей первой битвой… – Он выдержал небольшую паузу, пока призраки прошлого проносились у него перед глазами. – Не пытайся быть героем и сделать все сам. Мы – стражи границы, разделяющей жизнь и смерть. Наш самый главный долг – отстоять эту границу. Поэтому твоя смерть, какой бы героической и славной она ни была, сделает наш строй слабее и позволит Потоку прорваться дальше. – Димитрий почувствовал, что Карэл смотрит на него, и повернул голову, чтобы встретить его взгляд. – Живи и держись как можно ближе ко мне, не оставляй открытым бок своего соседа, что бы ни происходило вокруг. И когда все закончится, ты станешь истинным героем. Тем, кто сдержал Поток.
Ветер трепал выбившуюся из-под шлема прядь длинных волос Димитрия. Собственные слова эхом звучали у него в ушах. Вдруг вокруг разом стало тихо, как будто весь строй замер, прислушиваясь к сказанному. Но он знал, что причина этого внезапного молчания совсем в другом.
– Что это за гул? – Карэл вновь выглядел напуганным. Похоже, все старания Димитрия были впустую. – Ты тоже это слышишь?
Гул Потока… Сколько же раз Димитрию приходилось слышать его за последние годы? Сперва он похож на отдаленные раскаты грома, которые длятся и длятся, постепенно превращаясь в рокот волн, снова и снова накатывающих на каменную твердь. Но только эта волна не разобьется белой пеной о камни, а будет идти и идти, напирая все сильнее, перехлестывая через верх и поглощая все на своем пути.
– Да, дружище, я слышу его, как и все вокруг. Похоже, томительное ожидание закончилось и мы наконец-то сделаем то, за чем пришли сюда. Закрепи забрало и разомни руки и ноги. Скоро здесь будет жарко.
Димитрий резким движением вернул свое забрало в боевое положение и принялся проверять плечевые ремни, крепившие большой щит к левой руке. Армия разом ожила, зашевелилась, подобно муравьям на поляне. Командиры выкрикивали приказания, выравнивая построение. Инженеры в очередной раз проверяли готовность метательных машин, укрытых глубоко в тылу. Лучникам на Стене и в строю по цепочке передавали пучки стрел.
Гул все нарастал. Теперь он стал похож на какофонию звуков, которые издает крупное стадо во время сезонных миграций. Димитрию было жаль Карэла, ему приходится стоять здесь, за Стеной, и изо всех сил бороться с разыгравшимся воображением. С другой стороны, весьма сомнительно, что человеческая фантазия способна представить себе что-то более ужасное, чем Поток.