В зале за время моего отсутствия не изменилось ровным счетом ничего. А потому я без колебаний приблизился к паре кресел, растущих из пола спинка к спинке, и невозмутимо устроился на уже обжитом месте, жестом указав спутнице на второе:
– Присаживайся. И ничего не бойся.
– А что, есть повод? – поежилась Элисон.
– Сама сейчас увидишь, – не стал я вдаваться в подробности. – Главное, пересиль себя – я слишком нервно на девчачий визг реагирую.
– Не дождешься!
Ха, повелась! Собственно, на то и расчет… еще бы действительно сдержалась, вообще бы красота была…
– Мягко… ой… Денис, оно течё-о-о-о…
Ага, шлем «каплей» накрыло. Пора и мне коннектиться, чего ждать-то?.. Ну здравствуй, что ли, Большая Сеть…
Большая Сеть, где-то, когда-то
… и тебе привет, ничто и нигде. Давно не виделись. Впрочем, ты совсем не изменилось – все та же абсолютная темнота, тот же абсолютный ноль и та же абсолютная тишина. По прошлому опыту я знал, что стоит лишь немного (секунду? час? год?) подождать, и… ну вот, что я говорил! Снова приятное глазу теплое сияние, хотя оттенок сместился от голубого к зеленоватому – уже достижение. Или тревожный знак? Вот кто бы знал… и вообще, где паутина, которую я созерцал чуть больше часа назад? Почему это, спрашивается, меня в нигде зашвырнуло? Зевс?.. Нет ответа… хм… опять чьи-то происки? Ой, чувствую, не к добру это! И вообще, ничего хорошего я в Большой Сети еще не видел. То Бранка в образе лисицы-кицунэ, то Охотники… и с чего я решил, что сейчас должно быть как-то иначе? Разнести бы тут все к чертям собачьим…
«Нигде» вдруг ощетинилось вздыбленным загривком, взрыкнуло, пробрав вибрацией до костей, полыхнуло ярко-оранжевым, взбаламутив «ничто» во всем доступном взгляду (или как еще я его воспринимал?..) пространстве, и я поспешил оправдаться, примирительно выставив перед собой ладони:
– Эй, эй, чувачок! Легче, приятель! Это всего лишь я, Денис.
Звуки собственного голоса, с трудом пробившиеся сквозь вибрирующий рык, подействовали успокаивающе, и сердце, до того то и дело пытавшееся выскочить из груди, стало биться заметно медленнее. По крайней мере, в ушах теперь грохотало значительно реже, а еще мне удалось сфокусировать взгляд прямо перед собой. Впрочем, мерцание никуда не делось, но виной тому уже были не мои органы чувств, а внешние силы – из дрожащей зелени неторопливо формировалась до боли знакомая бульдожья башка. На сей раз этап с полигональной моделькой занял едва ли пару мгновений, и довольно скоро я уже глазел на родную слюнявую физиономию, разве что цветом не соответствующую оригиналу. Ну и размерами, само собой. А вот отобразившаяся на брылястой морде радость выглядела вполне искренней.