И опять испуганные возгласы в толпе.
– Мы победим врага и уничтожим его! – возвысив голос, продолжил я, – Но нам нужно время на подготовку. Иначе погибнет вся Лесания!
– А откель вы знаете, что они будут убивать всех? – уже ехидно спросил староста. – Чай не звери же, люди обнаковенные.
– Видел! – жёстко ответил я, – Дальше по тракту, где не было наших войск, уже прошлись конные разъезды врага. И сёла жгут. Людей убивают. Потому приказ королевы – брать скотину и припасы и уходить из деревни на север или на юг, к Тирольскому лесу. Минимум на пятьдесят лье. Королева освобождает всех ушедших от налогов на десять лет!
В толпе возбуждённо загалдели.
– Через час село должно быть оставлено! – опять возвысив голос, прокричал я. – Кто останется – пусть винит себя!
Запричитала какая-то баба. Заголосили детишки, но хмурый староста, на удивление, оказался дельным мужиком. Развернулся к толпе и заорал:
– Слыхали, что Каратель сказал? Про Пустошь слыхали? Герцог зря гуторить не будет! Через час все должны быть на южной окраине. Кто не выйдет – ждать не будем!
Селяне рванули к своим домам, а староста повернулся к нам:
– Ваша светлость, у нас только двоих коней не хватает. Есть схрон деревенский. Не согласились бы вы нам продать двух коней? Цены хорошей не дадим, но готовы отдать всё, что есть. Подводы на себе не потащишь, а у нас три десятка детей малых.
Уже к обеду в селе было тихо и пусто. Хлопала на ветру деревянная ставня, бухаясь раз за разом в оконную раму. Даже курей и петухов не было слышно. Я видел, как селяне распихивали птицу по мешкам и кидали на возы, к детям. А потом, почти не оглядываясь, по полю ушли на юг, к Тирольскому лесу. А мы принялись готовить сюрпризы торнийской армии. По дороге я заложил десяток мин. А потом по десятку мин разложил метров за двести южнее и севернее тракта. На выходе из села увидел огромный валун, высотой в два человеческих роста, ну и лупанул руны на нём тоже, впитав в камень почти всю свою силу. Устал, но остался доволен.
На ночь мы решили остаться в селе. Мы – это я, Арон и Торре с полусотней разведчиков. Другая полусотня бегала по окрестностям, добывая сведения. Они же и доложили, что передовые кавалерийские части остановились всего в двух лье от границы. К счастью, вернулся Шиб, и я отправил его опять на разведку. А сам приказал разместиться в огромном постоялом дворе, теперь пустом. Позвали к себе и десятерых пограничников, но те упёрлись, и идти с нами отказались наотрез. Решили остаться на границе. Правда, старший десятка пообещал, что завтра они уйдут вместе с нами.