Д.О.П. (Департамент Особых Проектов) (Батыршин) - страница 117
– Можешь ведь, если захочешь! – Геннадий широко улыбнулся. – если так и дальше пойдёт, я из тебя сделаю настоящего яхтсмена!
Виктор не ответил – было не до того. Ветер усилился; он то и дело менял направление, налетал короткими злыми порывами, несущими с собой полосы пены на воде. «Шквалы ходят, чтоб их…. – пояснил Геннадий. – Гляди на подветренный борт: как увидишь приближающуюся пенную полосу – готовься, сейчас ударит. Тогда, ежели вовремя шкот не протравить, может и на борт положить – отчёрпывайся потом…»
Виктор закусил губу, отчаянно борясь одновременно и с качкой, и со своенравной снастью. Лодку клало с борта на борт, Геннадий, вполголоса матерясь, наваливался на румпель, ухитряясь левой рукой орудовать вторым шкотом.
– Худо дело… – прокричал он, выбрав момент между двумя накатившимися шквалами. – Погода портится, так мы далеко не уйдём. Надо бы… – он осёкся, потом махнул рукой в сторону берега. – Вон, видишь, вон там, за мысом?..
Виктор пригляделся. Из-за острова неторопливо, словно черепашка, полз поперёк волны маленький пароходик. Гребни волн то скрывали его по самую палубу, то подставляли взорам зелёный борт, высокую белую надстройку и и забранные в решётчатые кожуха гребные колёса. Чёрный угольный дым вырывался из крашеной в жёлтый цвет трубы и клочками стлался над волнами Финского залива.
– Идём наперерез! – проорал, перекрикивая шум ветра Геннадий. – Как скомандую – раскручивай вон ту снасть, спускай реёк с парусом. Сделаем вид, что терпим бедствие…
Он всем телом налёг на румпель, и лодка вильнула, накренилась, черпнув бортом воду, – и послушно повернула поперёк курса приближающегося судна.
Пароходик, носящий гордое имя «Густавсберг», нёс на кормовом флагштоке флаг, указывающий на его принадлежность к королевству Швеция. В настоящий момент судно с судовладельцем на борту шло из Выборга, где располагалось отделение его фирмы по продаже сельскохозяйственных машин, в Або. Шкипер, пожилой швед с рыжеватой, густо тронутой сединой шевелюрой, физиономией, выдубленной балтийскими ветрами до состояния, когда на ней почти не видны природные россыпи веснушек, и капитанской бородкой, оставляющей открытыми подбородок и верхнюю губу, выслушал «терпящих бедствие» со всем подобающим случаю вниманием. Согласно изложенной Геннадием версии, они с Виктором – студенты из Петербурга; сдали экзамены и решили после напряжённого учебного года поправить силы отдыхом на лоне северной природы. Сняли в рыбацкой деревушке домик с видом на море – и вот, нацелились, как полагается молодым людям, не чуждым спортивных упражнений, совершить продолжительную прогулку под парусом. Но – переоценили свои мореходные навыки, не сумели справиться с ветром и волнами. И совсем уж собрались прощаться с жизнью, когда к огромному своему облегчению заметили за низким мысом дым из трубы «Густавсберга».