– Чего желаете-с, вашсокобродие?
– Принеси-ка, голубчик, самовар и каких ни то заедок на твой вкус. – распорядился Дробязгин и бросил на столешницу серебряный рубль. Половой ловко сграбастал монету. Лицо его озарилось радостью – по неписаным, но строжайшим правилам флотским офицерам возбранялось брать сдачу, а сделанный заказ едва тянул на три пятиалтынных.
Геннадий дождался, когда половой испарится.
– Итак?..
– Мне поручено организовать вашу отправку в Европу. – негромко произнёс Дробязгин. – Но, сперва, предстоит провернуть одно дело. Признаюсь – довольно рискованное. Надо изъять из штаб-квартиры Д.О.П. а кое-какие документы, и вы должны мне в этом помочь.
– О, как… – такого оборота событий Геннадий никак не ожидал. – Так-таки и должен? И какие же именно документы, позвольте поинтересоваться?
Чертежи управляемого аэростата сербского инженера Костовича. Ими очень интересуется военно-морская разведка известной вам державы. Костович работает над своим изобретением в мастерской при Охтинской казённой верфи, но копии чертежей, как и прочих документов по этому проекту, хранятся в штаб-квартире Д.О.П.
– Так может, лучше навестить саму мастерскую? Там наверняка можно найти те же бумаги.
Дробязгин покачал головой.
– Не выйдет, к сожалению. Мне самому не улыбается устраивать налёт посреди города, но… на верфи охрана из матросов флотского экипажа. Их казармы – в двух десятках шагов от эллинга, отданного под мастерскую Костовичу. В казармах постоянно находится не меньше полутора дюжин матросов, при оружии и ещё столько же – в караулах, по всей охраняемой территории. Стоит подняться тревоге – сбегутся со всех сторон и прихлопнут нас, как мух.
Геннадий скептически хмыкнул.
– Полагаете, штаб-квартиру Д.О.П. охраняют слабее?
– Не полагаю, уверен. К тому же у нас имеется в рукаве козырь…
Геннадий собрался, было, задать вопрос – «что это за козырь?» – но тут на сцене возникло новое действующее лицо. Молодой человек в форменном сюртуке и фуражке «техноложки» вошёл в трактир, настороженно огляделся и направился прямиком к их столику.
Геннадий насторожился и нашарил под полой шинели «Вальтер». Но тревога оказалась ложной: Дробязгин поприветствовал студента лёгким взмахом руки; тот наклонился к моряку, прошептал что-то на ухо, передал запечатанный конверт и, не говоря больше ни слова, покинул заведение. Геннадий проводил его озадаченным взглядом.
Дробязгин надорвал конверт, быстро пробежал записку.
– Если вы не против, Карл Герардович, давайте немного прогуляемся. Возникли обстоятельства, которые лучше обсудить в спокойной обстановке.