Таков был план, к осуществлению которого все приступили с небывалым рвением. С опережением графика шла группа дяди Саши. Ненамного отставали хулиган Петя и очаровашка Мери. Кипела работа на «трепачовой фабрике» Генриха Ивановича Швайковского. Коля Курчавый старался изо всех сил, его фас и профиль знал весь личный состав милиции города М. Только у Пал Палыча Презентовича дела шли из рук вон плохо: к нему в магазин нагрянул фининспектор, которого еле-еле удалось одурманить коньяком, сбить с толку поддельной документацией и, в конечном счете, нейтрализовать богатым презентом.
В целом, Джон Филдс, он же Хихиклз, был доволен. Под видом честного советского гражданина И.А. Коровкина он ежедневно появлялся в оперативных районах, хвалил, журил, подбадривал, в общем, проявлял неусыпное внимание к точному выполнению всех пунктов плана.
— А ну-ка, папаша, разверните вашу эквадорскую дубленку. Вот это я понимаю ве-е-ещь! — восторгался шпион у «Женской одежды» и шепотом вопрошал:
— Как дела с подрывом экономического авторитета?
— Полный порядок, шеф, — отвечал дядя Саша, — магазин пустует, дамочки летят на импортную шмотку, как мухи на мед. Дефицит — он и в Месопотамии дефицит!..
— Ну, что напекла нам авторская кухня? — спрашивал Филдс Швайковского о его романе «В борьбе за дело и права». — Мне интересно, как ты ухватил саму суть проблемы, как раздраконил тему оболванивания передовых масс.
— Вот, пожалуйста, послушай: «…Приостановившись, Марфа взглянула на Ефима и поняла, что их оболванили. Скорее уехать! Уехать в такую страну, где они отыщут свое лицо, автомойку и виллу. И такой страной, по ее твердому убеждению, были Соединенные Штаты. С ее уст слетело непроизвольное: «Хочу к небоскребам!» И она зашлась звонким смехом, как курский соловушка…»
— Великолепно! — кричал Филдс. — Очень жизненно и правдиво! А как художественно, достоверно! И этот «курский соловушка»… Нет, Генрих, ты, видно, еще не знаешь, сколько сокрыто в тебе силы и величия!
Затем он брал такси и ехал на хату к очаровашке Мери.
— Как успехи, крошка? Твои перенсы не потревожат нас в этом уютном гнездышке? — весело осведомлялся он, увлекая ее в постель. — Говорят, маркиза Помпадур перед тобой просто бледнеет? Смотри, я ревнивый! Вечером жду у «Армении».
Пал Палычу Презентовичу он говорил:
— Быстрее, быстрее, быстрее, дражайший! Торопитесь, нам некогда больше ждать. Нужно материально стимулировать производительность труда всей многочисленной агентуры. Кто, как не вы, несравненный денежный туз, обязан смазывать колесики и пружины операции? У одного лишь хулигана Пети во дворах нашего необъятного города более трех с половиной тысяч юных подражателей. А это немалая цифра!